Книга о красивой жизни. Небольшая советская энциклопедия - [2]

В каких ситуациях водка — лучшее из имеющегося и возможного?

…Вы промерзли, все внутри окоченело и задеревенело, от открытого огня ломит руки и ноет каждая жилка. Вам плеснули немного водки — от 50 до 200 грамм (все зависит от вашей тучности или сухощавости, допустимая суточная норма равна 1 % вашего веса, разовая — 0.1 %, разумеется, речь идет о здоровье, а не о вождении автомобиля), и эта водка разольется по телу живым теплом, в душу нахлынет веселье, а в ум — ясность, вы оживете и заинтересуетесь миром дальше…

…Вам больно, и боль не отпускает, грызет не только больное место — всего человека. Страдания стискивают вас и не дают покоя. Выпейте водки. Оглушите боль стаканом — и вы забудетесь в тупом и спасительном дурмане…

…Горе. Тяжкое горе. Утрата близкого человека, всегда такая ненужная и грозная. Смерть всесильна и безжалостна. Кажется, что это потрясение — не пережить. Пейте водку до оглушительной бесчувственности, и вы укроетесь от непосильного горя и утраты…

Эти примеры показывают: оправданна прежде всего та водка, что с горя и в тяжелой обстановке. Не наша вина, что почти вся российская жизнь — невероятное испытание, горести, болезни и чудовищные унижения. Не водку за это надо корить, а стараться жить получше, чтоб не прибегать к этому губительному утешению.

При всей экстремальности пития водки в России сложилась за триста лет определенная культура ее потребления.

Теплая водка у нас живо ассоциируется с потными бабами, а ведь в некоторых странах ее подают теплой да еще на десерт, когда все съедено.

Водка, точнее, спирт, — щелочь, согласно химической формуле. И мы интуитивно, даже не зная этого, ищем противоядия в кислотно-соляной среде: лимончик, грибочки, огурчики, селедочка, маслинки, квашеная капустка, разные маринады и соления. Опытные хозяйки, экономя на водке, выставляют к ней шипучие и минеральные щелочные воды, например, нарзан, чтоб насыщение водкой шло быстрей и полней.

Изобилие праздничного стола — не только в разнообразии яств, но и в выборе водок и настоек. Водка — самый универсальный напиток. Ее пьют и умные, и дураки, и неучи, и ученые, и дипломаты, бомжи, цари, и президенты, депутаты, кандидаты в депутаты и их избиратели, эмигранты и компетентные работники ОВИРа. Однако чаще гордятся тем, что не пьют водку, чем тем, что пьют. Гордиться пристрастием к водке так же неуместно, как плюхаться на стул в присутствии английской королевы.

Водка, будучи универсальным средством опьянения, универсальна и в закуске: здесь и бутерброды, и щи-борщи, шмат сала на черном хлебе и икра, крутое яйцо с килечкой, заливное и горячее, рыба и мясо, много и мало — от масленичного многосытия до рукава телогрейки и беломорины.

Итак, водка подходит к разнообразию стола, оттеняя и подчеркивая специфику каждой закуски.

Раньше водку и, особенно, настойки подавали в приличных домах (от царского до учительского) не в бутылках и штофах, а в графинах и графинчиках: светлых — чтоб подчеркнуть хрустальную чистоту водки, цветных (синего кобальта, красных, черных, желтых) — для сокрытия цвета настойки до разливания по рюмкам и лафитничкам-стопкам, а не по стаканам, бокалам, фужерам. Мне лафитнички нравятся больше — своей устойчивостью на столе, что немаловажно, особенно после третьего тоста.

Водку принято пить до состояния энтузиазма (так греки называли ритуальное винопитие до богоуподобления), что часто приводит к свинскому или скотскому состоянию. Надо же уметь пить ее залихватски, чтоб потрясти этим зрелищем своих нерусских друзей, но не злоупотреблять, соотнося выпитое с человеческими трагедиями и нуждами, а не с героическими и божественными затеями и комедиями.

Отчего водка бывает вонючей

В сталинские времена экономика страны строилась таким образом, чтобы ни чем и ни от кого не зависеть в этом мире. Кофе делали из морковки, ржи и цикория, шоколад и какао — из сои, сами добывали агар-агар, чего бы нам этого ни стоило.

И, естественно, сами делали натуральный каучук. Из коксагыза — некоей пустынной колючки с уходящим в недра корнем, содержавшим сок, напоминающий гевею — каучуконос экваториальных лесов.

А еще делали каучук из синтетического спирта, вырабатываемого из картошки. За это изобретение академик Лебедев получил какую-то знаменитую премию и попал даже, кажется, в букварь. Там ведь только в начале шло беспородное и не идеологизированное «МА-МА МЫ-ЛА PA-МУ, А МИ-ЛА МЫ-ЛА КУК-ЛУ», а уже к третьей-четвертой четверти, к весне, стало быть, шли нормальные тексты: «ГИТ-ЛЕР — ЛУЧ-ШИЙ ДРУГ СО-ВЕТ-СКИХ ДЕ-ТЕЙ» (букварь 1940–41 учебного года) и рассказы «Сбор колосков», «На уборке коксагыза» и «Покрышки из картошки» со схемой переработки этой картошки по разным трубам и колбам до шин. Я изо всей химии, включая университетский курс, только это и запомнил.

Помер Сталин, рухнуло коксагызоводство, картошки стало не хватать самим. Построенные по всей стране спиртзаводы на картошке должны работать — нельзя же выгонять рабочих за ворота. Генеральная линия партии была нацелена на коммунизм, а не генеральная была в том, что если не удастся построить реальный коммунизм, то надо народу дать хотя бы виртуальный, а потому — поить его до состояния неразличимости бесплатного труда и отдыха, а это и была главная мысль марксова учения.