Книга катастроф. Чудеса мира в восточных космографиях - [7]

Юсуф устраивает пир и в завершение задает вопрос, имеет ли его соперник Али ибн Бувайх сокровища, которыми правители стараются превзойти друг друга.

Ибн Мактум ответил: «Старинных драгоценностей и сокровищ у него примерно на девяносто миллионов дирхемов». Юсуф сказал: «Опять ты говоришь не о том. Я хочу знать о таких сокровищах и драгоценностях, которые весят совсем немного и которые правители носят на себе на случай беды». Ибн Мактум ответил: «Об этом я ничего не знаю, я только слышал, что ему досталась драгоценность, которая принадлежала ал-Муктадиру». Юсуф спросил: «А что это за драгоценность?». Ибн Мактум ответил: «Красный рубин, который весит пять мискалей. Да и я сам купил для него два драгоценных камня на сто двадцать тысяч дирхемов». Юсуф сказал: «Ты мне нравишься, поэтому мне следует показать тебе, что у меня есть с собой из вещей подобного рода, если тебе это интересно». Ибн Мактум поблагодарил Юсуфа, призвал на него благословение и сказал: «Конечно, мне это интересно, и я почту за честь увидеть то, что ты мне покажешь».

Тогда Юсуф позвал раба и сказал ему: «Принеси ларец» — и объяснил какой. Раб принес большой ларец. А перед Юсуфом лежали кожаные сумки, сделанные в Хорасане. Из одной такой сумки он вытащил золотой ключ. Сначала он осмотрел печать на ларце, потом открыл его ключом и вытащил палочку, на которую было нанизано примерно пятьсот колец с рубинами, бирюзой и сердоликом — подобных мне никогда не доводилось видеть. При этом он сказал: «Это безделица, не обращайте на них внимания». Мы так и сделали. А потом он вынул ожерелье из девяноста трех драгоценных камней, каждый величиной с яйцо змеи или воробья. Мы подивились их размерам. Он сказал: «Это ожерелье было в сокровищнице моего дяди со стороны матери Ахмада ибн Хилаля, а после него попало ко мне и с тех пор находится у меня. Теперь драгоценные камни прежде всего попадают к нам и потом уже расходятся по стране, и мы всюду ищем еще семь таких же камней, чтобы в ожерелье их было сто, но вот уже столько лет нам не удается ничего найти».

Потом он вынул бриллиантовый перстень с печаткой и, одев его на палец, поднес к сердоликовой печатке, которая была на пальце Ибн Мактума. Бриллиант притянул сердолик, как железный магнит, и печатка Ибн Мактума разлетелась на кусочки. Потом он достал из ларца что-то завернутое в тонкий платок. Он развернул его — в платке лежал кусок хлопка. И тут он извлек из него какой-то предмет, который ослепил нас своим сиянием и наполнил комнату светом, так что все мы были поражены. Юсуф передал этот предмет Ибн Мактуму, чтобы тот осмотрел его. Мы все осмотрели его и обнаружили, что это был красный рубин величиной с кисть руки, как в длину, так и в ширину. Мы были поражены, а Юсуф ибн Ваджих спросил: «Ну, как это по сравнению с драгоценностью, которую ты описал, Ибн Мактум?». Ибн Мактум был потрясен. Мы все рассматривали эту «руку» и не могли на нее наглядеться.

Затем Юсуф достал из ларца какую-то траву, которая, по его словам, была ядовита и могла мгновенно умертвить человека, и другую, которая действовала столь же быстро, обезвреживая первую. Он доставал и другие диковинные и устрашающие вещи, но мне запомнились только те, о которых я рассказал, потому что они меня более всего поразили (ат-Танухи, с. 91–92).

Современник ат-Танухи, историк ал-Масуди, рассказывает о магическом яхонте, приносящем беды халифам. «В двести сорок восьмом году (862/3) извлек ал-Муста^’ин из халифатской казны красный камень яхонт, известный как ал-Джаба-ли, который берегли цари. Ар-Рашид некогда купил его за сорок тысяч динаров. И вырезал на нем ал-Муста'ин имя свое — “Ахмад” — и возложил тот камень на перст свой. Тогда заговорили об этом люди. Рассказывали, что тот камень передавали друг другу цари из Хосроев. Был он добыт в давнее время, и говорили, что всякий царь, что высекал на нем свое имя, умирал убиенный, а если царь умирал и садился на трон его преемник, то он стирал надпись. [Обычно] носили его цари, и был он без надписи, и редко попадал он к кому из царей, который вырезал бы на нем надпись. Был это красный яхонт, горевший ночью, словно фонарь. Если вносили его в дом, где нет светильника, он сиял. И виднелись в нем ночью призрачные истуканы» (ал-Масуди, с. 370). Если я правильно понимаю ал-Масуди, он говорит о том, что чудесная сила минерала охраняла истинного царя и способствовала гибели ложного царя.

§ 6. Ученые и скептики

Считается, что в Средние века доверчивость и наивность людей не знала границ. Все остальное, что выходило за рамки наивной веры, вызывало у них страх и ужас. Эта нелепая концепция во многом напоминает теорию Дж. Фрезера о наивном дикаре и свидетельствует о неосознанном страхе английского профессора перед перспективой оказаться в тропическом лесу. Средневековую фантастику придумали средневековые интеллектуалы, мало интересовавшиеся массовыми представлениями. Созданные ими бестиарии, авиарии, лапидарии, космографии, карты, скульптуры не стоит выдавать за обычную средневековую продукцию.

Прислушаемся к словам автора персидской космографии, сообщающего о диковинном китайском городе: «В нем никогда еще не было дождя. Над городом нависает огромная скала. На горе выпадает иней. [В городе] устроены водоемы. Когда иней тает, вода собирается в водоемах. Люди используют ее по мере надобности. И так до следующего дня. Если рассказать им, что в других местах идут дожди, они удивятся. Точно так же удивляются в Индии и южных странах, [когда] рассказывают о молнии и льдах. Большая часть людей [рассказу] не верит»