Книга Каина - [26]

Там они столкнулись с самой жуткой тварью из всех, что до этого видели: с самим Диабло ― кошмаром во плоти, ужасным рогатым демоном цвета крови. Они отчаянно сражались, но борьба была не только телесной: демон заставил Эйдана заново пережить его худшие кошмары, его величайшие неудачи и, наконец, его страх того, что он никогда не сможет оправдать ожиданий отца. Но, убеждённый в том, что он всё ещё может спасти брата, Эйдан поборол все ужасы, которыми терзал его Диабло. Искатели приключений измотали демона, и в конечном счёте именно Эйдан нанёс ему смертельный удар, ― но лишь для того, чтобы увидеть, как тварь на его глазах превращается в его младшего брата, Альбрехта. Диабло овладел телом мальчика и превратил его в физическое воплощение живого Ужаса.

Я мог лишь представлять, как помутился разум Эйдана от осознания, что он убил своего единственного брата. Когда Эйдан закончил свой рассказ, он несколько раз прошептал: «Я думал, что смогу это сдержать. Я думал, что смогу это сдержать». Он продолжал бормотать и некоторые другие тревожные вещи, в том числе что-то о «братьях», которые ждут его на востоке. Я знал, что произошедшее сильно беспокоило Эйдана, и в тот миг счёл сказанное бессмыслицей.

На следующий день Эйдан исчез*. Вскоре после его ухода я поговорил с Адрией и узнал, что воин отправился на восток в поисках мистиков, которые смогли бы изгнать из его разума мучительный кошмар, пробуждавшийся в нём.

* Вскоре после ухода Эйдана Адрия тоже уехала. Сейчас я, конечно, знаю многое из того, о чём в те дни не ведал: что Адрия взяла с собой в Калдей трактирщицу Джиллиан; что, когда Адрия уехала, она была беременна тобой, дорогая Лия; и что она родила тебя в Калдее и оставила там на попечение Джиллиан.

Сейчас, размышляя о тех днях, мне хотелось бы о многом расспросить Эйдана и Адрию перед тем, как они уехали, как, впрочем, и многих других в городе. К сожалению, тогда самый воздух в мире был столь затхлым и зловонным, что я не мог ясно рассуждать. Подозреваю, что и остальные уцелевшие жители Тристрама ― тоже.

Хоть я и не поддался, в отличие от многих других, той волне безумия, которая прокатилась по миру, моей душе была нанесена рана, которую я и по сей день не смог залечить. Мрачные мысли всегда живут на краю моего сознания, словно грифы, ожидающие пиршества.

Сейчас я, к сожалению, должен поведать о самом трудном времени в моей жизни. Минуло лишь несколько недель с момента падения Диабло, как на Тристрам снова набросились демоны.

Меня взяли в плен только после того, как весь город был разрушен до основания, а почти все жители ― зверски убиты и после воскрешены в облике ходячих мертвецов. Мы понятия не имели, откуда пришли демоны, но даже в моём ослабленном состоянии я догадался о причинах их появления: они явились убедиться, что в городе не осталось ни одного крепкого бойца, способного последовать за Эйданом на восток.

Тогда-то меня и осенила ужасающая мысль, когда я вспомнил слова Эйдана: «Я думал, что смогу сдержать это». Неужели Эйдан боролся с духом самого Диабло? И, если так, то каковы истинные причины его похода на восток?

В любом случае, самым важным было то, что я выжил, и я обязан этому нескольким храбрым и благородным личностям. Их известили о моём пленении и адских созданиях, напавших на Тристрам.

Многие из них прибыли из самых дальних уголков мира. Среди них был благородный паладин Закарума, задумчивый некромант из восточных джунглей, сильная амазонка с островов Сковос, загадочная волшебница из Кеджистана и могучий варвар со склонов самой горы Арреат! Я редко видел ту храбрость, с какой они сражались вместе, и в конце концов им удалось вырвать меня из пасти смерти.

Воспоминания о пленении накатывают на меня холодными, сырыми ночами, когда мои раны снова ноют от пыток. Вспоминать это подобно тому, как если бы я раз за разом просыпался в холодному поту, видя один кошмар за другим. Поначалу кажется, что в этих снах есть смысл, но потом, когда ты раздумываешь над ними при свете дня, они тают и становятся вздором. В конце концов остаются лишь кошмарные образы и сосущее чувство, которое вторгается в твою жизнь, создавая ощущение чего-то очень неправильного. На самом деле, наш внутренний барьер, позволяющий забыть о боли, очень хрупок. Если бы я мог ясно вспомнить пережитое или почувствовать боль, через которую прошёл тогда, сомневаюсь, что у меня хватило бы рассудка написать этот трактат.

Однако больше всего меня заботило не моё благополучие. Я быстро поделился с героями моими истинными опасениями: что Диабло, затаившийся в измученной душе Эйдана, направлял бедного воина, дабы тот освободил двух других Первородных демонов, которых хорадримы пленили давным-давно. Ибо если бы Эйдан освободил и Баала, и Мефисто, человечество наверняка погрузилось бы в пучину невообразимой тьмы и отчаяния. Памятуя об этом, мне удалось убедить воителей отправиться на восток, чтобы перехватить Эйдана и тем самым пресечь планы Диабло.

В самом начале своего путешествия Эйдан встретил несчастную душу по имени Марий. Многое из того, о чём я сейчас собираюсь поведать, я узнал, изучив остатки палаты в сгоревшей лечебнице в Вестмарче (более подробно об этом месте я расскажу позднее). Именно здесь Марий, чей рассудок помутился во время путешествий с Эйданом, нацарапал на полу своей камеры ногтями обо всём, что с ним произошло. По счастью, несмотря на повреждения комнаты Мария, надписи всё ещё можно было разобрать.