Книга грез - [5]

Развалины остались позади. Монорельс доставил Джерсена в Звездный Порт и остановился на центральном вокзале. В информационной будке Джерсен узнал, где находится местное отделение «Космополиса». Десятиэтажная башня располагалась в нескольких сотнях ярдов от вокзала, и он отправился туда пешком.

Звездный Порт ничем не отличался от, других городов. Если бы не лимонно-желтый солнечный свет и какой-то непривычный запах[3], Джерсен мог бы подумать, что находится в пригороде Авенты на Альфаноре или в любом другом из дюжины современных городов Ойкумены. Живущие здесь люди одевались так же, как и в Авенте, и в городах Земли. Все оригинальное, что некогда отмечало Новую Концепцию, сейчас уже было неразличимо.

Войдя в редакцию «Космополиса», Джерсен подошел к стойке, за которой стоял пожилой мужчина, чем-то напоминающий птицу, с ярко-голубыми глазами и копной седых волос. Он был худым, подтянутым, держал себя строго, однако одет был весьма странно и, казалось, вовсе не уделял внимания своей одежде. Яркосиняя рубашка без ворота, куртка из легкого велюра, мягкие бежевые сандалии – все это явно не подходило к его облику. Он обратился к Джерсену официальным тоном:

– Сэр, что вам угодно?

– Я – Генри Лукас, из главной редакции в Понтифракте, – сказал Джерсен. – Мне нужно встретиться с мистером Эйлетом Маунетом.

– Это я. – Маунет оглядел Джерсена снизу доверху. – Генри Лукас? Я посещал редакцию в Понтифракте, но не могу вспомнить ваше имя.

– Я занимаю должность специального корреспондента, – ответил Джерсен. – На самом деле я внештатный работник, и если появляется задание скучное или неприятное для других, за него берусь я.

– Понятно, – кивнул Маунет. – И что же такое скучное и неприятное вы нашли здесь, в Звездном Порту?

Джерсен достал фотографию. Выражение лица Маунета сразу же изменилось.

– Ага! Вот откуда ветер дует. А я-то удивился, что случилось. Значит, вы хотите провести расследование?

– Правильно.

– Хм… Может, нам устроиться поудобнее? Пройдем в мои апартаменты?

– Как вам угодно.

На лифте они поднялись на самый верхний этаж. Маунет открыл дверь. Джерсен с первого взгляда понял: это жилище эстета, и к тому же богатого. Всюду виднелись красивые вещи различных эпох и различных миров. Многие из них Джерсен не узнал: например, пару фонарей, мерцавших под серо-коричневыми абажурами. Возможно, древняя Япония?… Что касалось ковров, то в них, благодаря некоторым событиям своей ранней молодости, он разбирался несколько лучше. Он узнал два персидских ковра, переливающихся в солнечных лучах, «Кюли-Кюн», «Мерсилин» с гор Адар на Копусе, несколько маленьких ковриков ручной работы, возможно, с Хаджар-Реалма на том же Копусе. В буфетах атласного дерева стояли сервизы из мирмиденского фарфора, собрания редких старинных книг, переплетенных в шагрень и роговую кожу.

– Я не придумал ничего лучше, чем попытаться окружить себя красивыми вещами, – как бы извиняясь, сказал Маунет. – Порой я представляю себя удачливым торговцем и получаю истинное наслаждение, когда брожу по деревенскому базару какого-нибудь далекого маленького мира. А книги здесь преимущественно с Земли. Самые разные… Но присаживайтесь, пожалуйста.

Маунет тронул пальцами гонг, отозвавшийся продолжительным звоном. Появилась служанка – девушка худая и гибкая, как уторь, с потрясающими белыми кудряшками, глазами цвета сланца на маленьком измученном личике с чуть выдающимся подбородком и бледнолиловым тонким ртом. Она носила короткий белый халат и двигалась странной скользящей походкой. Служанка без всякой застенчивости внимательно посмотрела на мужчин. Джерсен не смог определить, к какой расе она относится, но решил, что если девушка и не слабоумная, то очень близка к тому.

Маунет присвистнул, коснулся ладони одной руки пальцами другой и выставил вперед два пальца. Девушка вышла, но почти сразу вернулась с подносом, на котором стояли два кубка и две низенькие бутылочки. Маунет взял поднос, девушка тут же исчезла. Маунет наполнил кубки.

– Наше прекрасное пиво «Своллоутэйл».

Он подал один кубок Джерсену и взял фотографию, которую тот положил на стол.

– Очень странное дело. – Маунет выпил глоток пива. – Как-то в редакцию пришла незнакомая женщина. Я поинтересовался, в чем дело. Женщина заявила, что у нее есть интересная информация, которую она хочет продать за определенную сумму. Я пригласил ее в свой кабинет. Ей было примерно лет тридцать, аристократка с чуть подпорченной кровью. Она сказала, что приехала прямо из космопорта и ей нужны деньги. Я пригляделся к ней повнимательнее, но так и не смог определить, откуда она. – Маунет сделал большой глоток. – Тем не менее я подметил несколько деталей… – Он кивнул, словно сообщал о том, что решил проблему. – Дамочка пояснила, что может предложить не просто уникальную информацию, но и очень ценную. Конечно, я передаю то, что она поведала, не дословно. Она так нервничала, что порой говорила совершенно бессвязно. Я попытался немного поломаться, словно студентка-второкурсница: «Вы намерены предложить мне ключ к тайне пропавших сокровищ?» Она разозлилась: «Вас заинтересует то, что я хочу предложить. Но имейте в виду, я попрошу порядочную сумму». Я сказал ей, что должен сперва посмотреть товар, чтобы оценить его. Она немедленно насторожилась. Это походило на игру. Я сказал: «Мадам, покажите мне то, что хотите продать. Я больше не могу терять время». Она спросила шепотом: «Вы слышали о Говарде Алане Трисонге?» – «Да, конечно. Это Повелитель Сверхлюдей». – «Не говорите так! Хотя это правда… У меня есть фотография. Сколько вы заплатите?» – «Покажите». – «Нет, сначала вы должны заплатить!» – Маунет сделал еще глоток. – Боюсь, тут я стал несколько надменным. Я спросил ее: «Как я могу покупать чтото не глядя? Фотография хотя бы хорошего качества?» – «Конечно, очень хорошего. Трисонг замышляет массовое убийство…» Я ничего не ответил, и незнакомка наконец показала мне товар. – Маунет указал на фотографию. – Я тщательно изучил ее, а потом сказал: «Это действительно прекрасная картинка, но кто из них Трисонг?» – «Я не знаю». – «Тогда откуда вам известно, что он здесь?» – «Мне так сказал тот, кто знал его лично». – «Он мог пошутить». – «За эту шутку он поплатился жизнью». – «Правда?» – «Да». – «Могу ли я узнать ваше имя?» – «Это важно?… Во всяком случае, своего настоящего имени я не назову». – «Где вы взяли снимок?» – «Если я расскажу об этом, пострадают другие люди». – «Мадам, будьте благоразумны. Подумайте сами: вы показываете мне фотографию, один из изображенных на которой, как вы говорите, Трисонг, но вы не можете показать мне его». – «Это доказывает мою честность! Я легко могу указать на любого другого человека на фотографии. Например, на этого». – «Совершенно верно. Как человек, разбирающийся в людях, я бы тоже указал на него. Однако, отбросив чувства в сторону, положимся на вашу честность. Откуда вы знаете, что снимок подлинный?… Кто-то был убит. Кто? Почему?… Без ваших пояснений снимок ничего не стоит». Она подумала минуту-другую: «Вы обещаете сохранять тайну?» – «Естественно». – «Одного из помощников Трисонга зовут Эрвин Ампо. Его брат работал официантом в ресторане, где сделан снимок. Это мой муж. Он узнал от Эрвина, что Трисонг был на этом банкете. Фотографию сделала автоматическая фотокамера, и мой муж взял, одну из копий и передал мне на хранение. Он сказал только, что Трисонг есть на снимке и это делает фотографию очень дорогой. Следующей ночью моего мужа убили. Я не сомневаюсь, что меня тоже убьют, не важно, есть у меня фотография или нет, и потому сбежала. Это все, что я могу рассказать вам». – «А где находится ресторан?» – «Этого я не скажу. Вам ни к чему знать это». – «Не понимаю. Вы должны мне рассказать еще что-то». – «Больше мне нечего сказать». – Маунет сделал новый глоток пива. – Потом мы долго торговались. Я сказал, что верю ей на слово, однако фотография, возможно, не стоит и ломаного гроша. Она согласилась, но не уступила ни на йоту. Я спросил: «Сколько вы хотите, чтобы я заплатил?»-. «Десять тысяч севов». – «Об этом не может быть и речи». – «А сколько предлагаете вы?» Я ответил, что мог бы рискнуть сотней севов из денег фирмы и пятьюдесятью из собственных сбережений. Она встала, собираясь уйти. Я побоялся упустить такую редкую фотографию и предложил еще сотню и гарантию, что если «Космополис» использует снимок, то ей заплатят еще две сотни. Она сдалась: «Давайте деньги. Я должна уехать отсюда немедленно. Эта фотография опасна». Я с ней расплатился. Она выбежала из редакции, и больше я ее не видел.