Книга 7. Дорога в бесконечность - [12]

- Да, Лина, да. Как и все остальные. И не потому, что он - нерожденный.

Нерожденный - это не метка демонов, а особый знак. Если ты внимательно читала легенды, то помнишь, что великий Гамеш тоже был нерожденным.

- Ты говоришь со мной так, словно я - маленькая девочка! - это было так обидно, что задело сильную и решительную жену помощника хозяина каравана.

- Для меня ты и есть малышка, которая бегала с волосами короче ладони, когда я уже носила под сердцем своего первенца!

Лина взглянула на нее с удивлением, забыв о злости и обиде. Она никогда прежде не задумывалась о возрасте Нинги. Старуха - она и есть старуха. Но ведь и старость бывает разной…

- Однако, - между тем продолжала та, - дело в том, что, каким бы образом это дитя ни появилось на свет, оно будет ребенком мертвой. А вот это уже куда страшнее.

- И что это значит? - все собрались вокруг нее, с нетерпением ожидая ответа.

- Не знаю, - качнула головой та. - Таких еще не было. И никто не знает, что он принесет с собой в этот мир…

- Подумаешь, нерожденный мертвой! - не выдержав, воскликнула Мати. - Я вот - рожденная в пустыне!

- Это не одно и то же, - качнула головой старуха, с неодобрением глядя на девочку, которая осмелилась вмешаться в разговор взрослых - не доросла еще!

- Но она в чем-то права… - задумчиво проговорила Лина.

- В чем! Ну, в чем!

- Закон…

- Одно дело закон каравана, который можно принимать, а можно и нет. Вот как мы это сделали. А другое - порядок вещей. Единый для всей природы! Где это видано, чтобы живое рождалось у мертвой!

- Да… Верно… - с ней согласились почти все. Даже стоявшие поодаль рабыни, прислушивавшиеся к их разговору, закивали головами.

- Ну не знаю, - даже Лина была готова сдаться.

И только Мати продолжала упрямо стоять на своем:

- Все это ничего не значит! И вообще, - торопливо, боясь, что ее прервут, не дав договорить, даже не сказала - бросила она, - раз Гор, - ей страстно хотелось сказать - "Шамаш", но она готовила эту фразу заранее, а потому назвала Его так, как было нужно, - считает, что малыш должен жить, значит, его рождение нужно миру!

Караванщицы промолчали, лишь - кто просто строго, а кто и с укором глянули на девушку. Что бы там ни было, никто не должен идти против воли Хранителя. Можно думать что угодно, бояться чего угодно, но раз этого хочет их Хранитель - быть посему.

А уже через мгновение до слуха всех донесся звук, заставивший людей вздрогнуть, повернувшись лицом к повозке рабынь. Это был крик младенца, громкий и звонкий, возвещавший миру о приходе в мир новой жизни.

Однако никто не трогался с места. Люди продолжали стоять, ожидая… Вот, наконец!

Полог дрогнул, отодвинулся, выпуская из повозки Хранителя, который, спрыгнув в снег, огляделся, на несколько мгновений остановил взгляд на Мати, а затем, прежде чем та успела что-то спросить, отвернулся и быстро зашагал в сторону хозяина каравана.

- Все, - проговорил он.

- Значит, рабыня умерла, но, несмотря на это, ее ребенок появился на свет… - не то чтобы Атен осуждал Гора за то, что тот сделал, а он был совершенно уверен, что без помощи наделенного даром малыш так бы и остался за гранью миров. Упаси его боги, меньше всего на свете ему хотелось хотя бы в мыслях пойти против воли Хранителя. "Хватит того, что я уже успел натворить в своей жизни! Нас достаточно сурово наказали, когда мы пошли против мага своего города и то, что в караване чудесным образом появился Гор не означает, что боги простили нас. Они просто, в милости своей, дают нам шанс исправиться, заслужить Их прощение, - и, все же…

Хозяин каравана не мог сказать, что его обрадовало случившееся. - Сколько же теперь будет проблем… А сколько сомнений и страхов… Ох, жизнь, жизнь… И почему ты так не любишь покоя?" -Мальчик? - он почему-то был в этом совершенно уверен.

- Да, - кивнул Хранитель.

- И что теперь?

- Будет жить.

- Я не об этом. Что делать-то? У него ведь никого нет. А приемную семью найти будет трудно… Конечно, если ты прикажешь, люди примут его…

- Я не стану никого заставлять делать то, чего они не хотят… - на миг он замолчал, вздохнул устало, а потом продолжал: - У нас ведь есть свободная складская повозка?

- Сколько угодно! Мы всего в нескольких днях от города, и…

- Я устрою в ней все… Фейр и Лигрен помогут.

- Фейр - старуха, и…

- Можно обойтись и без кормилицы. Оленье молоко достаточно питательное.

- Я не об этом, Гор. Она - ровесница Нинги. Сколько ей осталось жить? Пару лет. А дальше что?

Гор качнул головой, а затем тихо, так, чтобы его слышал лишь задавший вопрос, ответил:

- Мальчик недолго пробудет в караване.

Атен не стал больше ни о чем спрашивать. Опустив голову, он вздохнул, решив, что Хранитель имел в виду скорую смерть ребенка.

"Что же, - конечно, это было неправильно, но он обрадовался такому повороту судьбы. - Так будет лучше для всех…" Он даже улыбнулся - едва заметно, краешками губ. А уже через несколько мгновений эта улыбка превратилась в гримасу раскаяния и сожаления.

Между тем направившийся к повозке, собираясь вернуться к малышу, Гор обронил:

- Этот ребенок наделен магическим даром.

И все, кто услышал его слова, одновременно вздохнули, уже не зная, ненавидеть им новорожденного, бояться его или радоваться тому, что в караван пришло новое чудо.