Книга 1 - [51]

А в кино, то бог, то вор.

Много взлетов и падений

Испытал киноактер.

Мальчишки, мальчишки бегут по дворам

Загадочны и голосисты.

Спешите скорее, приехали к вам

Живые киноартисты.

Сколько версий, сколько спора

Возникает тут и там.

Знают про киноактера,

Даже больше, чем он сам.

И по всюду обсуждают,

И со знаньем говорят.

Сколько в месяц получает,

И в который раз женат.

Мальчишки, мальчишки, не нужно реклам,

Загадочны и голосисты.

Спешите скорее, приехали к вам

Живые киноартисты.

Хватит споров и догадок,

Дело поважнее есть.

Тем, кто до сенсаций падок,

Вряд ли интересно здесь.

Знаете, в кино эпоха,

Может пролететь за миг.

Люди видят нас, но плохо

То, что мы не видим их.

Вот мы и спешим к незнакомым друзяьм

И к взрослым, и к детям.

На вас посмотреть, все, что хочется вам

Спросите-ответим.

ДЖЕЙМС БОНД

Себя от надоевшей славы спрятав,

В одном из их Соединенных Штатов,

В глуши и дебрях чуждых нам систем,

Жил-был, известный больше, чем Иуда,

Живое порожденье Голливуда,

Артист Джеймс Бонд, шпион, агент-07

Был этот самый парень

Звезда — ни дать ни взять,

Настолько популярен,

Что страшно рассказать.

Да шуточное ль дело?

Почти что полубог

Известный всем Марчелло

В сравненьи с ним — щенок!

Он на своей, на загородной вилле

Скрывался, чтоб его не подловили

И умирал от скуки и тоски.

А то, бывало, встретят у квартиры,

Набросятся и рвут на сувениры

Последние штаны и пиджаки.

Вот так и жил, как в клетке,

Ну, а в кино потел.

Различные разведки

Дурачил, как хотел.

То ходит в чьей-то шкуре,

То в пепельнице спит,

А то на абажуре

Кого-то соблазнит.

И вот, артиста этого, Джеймс Бонда,

Товарищи из Гос- и Фильмофонда

В совместную картину к нам зовут.

Чтоб граждане его не узнавали,

Он к нам решил приехать в одеяле,

Мол, все равно на клочья разорвут.

Но, посудите сами:

На проводах в USA

Все хиппи с волосами

Побрили волоса,

С него сорвали свитер

Отгрызли вмиг часы,

И разобрали плиты

Со взлетной полосы.

И вот в Москве нисходит он по трапу,

Дает доллар носильщику на лапу

И прикрывает личность на ходу.

Вдруг кто-то шасть на газике к агенту,

И киноленту вместо документа,

Что мол свои, мол, «how do you do».

Огромная колонна стоит сама в себе,

И встречают чемпиона по стендовой стрельбе.

Попал во все, что было он выстрелом с руки.

По нем бабье сходило с ума и мужики.

Довольный, что его не узнавали,

Он одеяло снял в «Национале».

Но, несмотря на личность и акцент,

Его там обозвали оборванцем,

Который притворялся иностранцем

И заявлял, что, дескать, он агент.

Швейцар его за ворот…

Решил открыться он.

— 07 Я.

— Вам межгород?

Так надо взять талон.

Во рту скопилась пена

И горькая слюна,

И в позе супермена

Он уселся у окна.

Но кинорежиссеры прибежали

И недоразумение замяли,

И разменяли фунты на рубли…

Уборщица кричала:

«Вот же пройда.

Подумаешь, агентишко какой-то.

У нас в девятом принц из Сомали».

ДЖОН ЛАНКАСТЕР ПЕК

Опасаясь контрразведки, избегая жизни светской,

Под английским псевдонимом «мистер Джон Ланкастер Пек»,

Вечно в кожаных перчатках, чтоб не сделать отпечатков,

Жил в гостинице «Советской» несоветский человек.

Джон Ланкастер в одиночку, преимущественно ночью,

Чем-то щелкал, в чем был спрятан инфракрасный обьектив.

А потом в нормальном свете, представало в черном цвете

То, что ценим мы и любим, чем гордится коллектив.

Клуб на улице Нагорной стал общественной уборной,

Наш родной Центральный рынок стал похож на грязный склад,

Искаженный микроплёнкой, ГУМ стал маленькой избёнкой,

И уж вспомнить неприлично, чем предстал театр МХАТ.

Но работать без подручных — может, грустно, а может — скучно.

Враг подумал — враг был дока, — написал фиктивный чек,

И где-то в дебрях ресторана гражданина Епифана

Сбил с пути и с панталыку несоветский человек.

Епифан казался жадным, хитрым, умным, плотоядным,

Меры в женщинах и в пиве он не знал и не хотел.

В-общем так: подручный Джона был находкой для шпиона.

Так случиться может с каждым, если пьян и мягкотел.

Вот и первое заданье: в 3.15, возле бани,

Может раньше, может позже остановится такси,

Надо сесть, связать шофера, разыграть простого вора,

А потом про этот случай раструбят по Би-Би-Си.

И еще: оденьтесь свеже и на выставке в Манеже

К вам приблизится мужчина с чемоданом. Скажет он:

«Не хотите ли черешни?» Вы ответите «Конечно»

Он вам даст батон с взрывчаткой, принесете мне батон.

А за это, друг мой пьяный, — говорил он Епифану,

Будут деньги, дом в Чикаго, много женщин и машин…

Враг не ведал, дурачина: тот, кому все поручил он,

Был чекист, майор разведки и прекрасный семьянин.

Да, до этих штучек мастер этот самый Джон Ланкастер,

Но жестоко просчитался пресловутый мистер Пек.

Обезврежен он и даже он пострижен и посажен,

А в гостинице «Советской» поселился мирный грек.

ПРО БАНДИТОВ

До нашей эры соблюдалось чувство меры,

Потом бандитов называли — "флибустьеры", —

Потом названье звучное "пират"

Забыли, —

Бить их

И словом оскорбить их

Всякий рад.

Бандит же ближних возлюбил — души не чает,

И если что-то им карман отягощает —

Он подойдет к им как интеллигент,

Улыбку

Выжмет —

И облегчает ближних

За момент.

А если ближние начнут сопротивляться,

Излишне нервничать и сильно волноваться, —

Тогда бандит поступит как бандит:

Он стрельнет

Трижды —

И вмиг приводит ближних

В трупный вид.

А им за это — ни чинов, ни послаблений, —