Ключик на старт - [3]

И запел:

- Черноокую дивчину я рисую на картину!

- На перину! - хихикнула Тамара.

Мошкин чирикал мелкой птахой, но внутри его уже встрепенулся могучий орел, он расправил мощные крылья и взмыл над жертвой в предвкушении сладкого пиршества. Правую руку Мошкин положил на сдобное плечо добычи.

Тамара открыла входную дверь квартиры, прошептала:

- Тише, детишки спят.

Орлиные крылья несколько повяли. Квартира была однокомнатной.

Тамара провела гостя на кухню. Молодецкие крылья снова зашевелились к полету. Кухня была царской. Даже полновесно-двуспальный диван стоял запросто. Так что у детей своя свадьба, а здесь тоже можно хорошо посидеть.

Деловито клацнул холодильник. Из него вынырнула бутылка коньяка. Из подвесного шкафчика выпорхнули две полуведерные рюмки. Тамара щедро плеснула в одну, вторую...

- За знакомство! - предложила гостю и шлеп - метнула в себя граммов сто пятьдесят, а то и больше.

Мошкин повторил ухарский номер в свое горло.

- И скоренько закрепим результат, - по второму кругу наполнила емкости Тамара.

Скоренько не вышло. В комнате что-то завозилось-заскрипело. На кухню приковылял малыш.

- Где папка? - захныкал с порога.

- А вот! - показала на Мошкина Тамара.

- Бе-е-е! - показал язык Мошкину мальчуган.

- Бе-е-е! - еще длиннее высунул язык Мошкин.

- Мне тоже папку? - пришла кудрявая девчушка.

"Они что, на свет лезут?" - подумал Мошкин.

- Ух, неспашки! - сделал он грозное лицо, - я вам сейчас пальцем попки выстегаю! Быстро в кровать!

И повел детей в комнату. Там в темноте сделал перепись населения. Донжуанские крылья не выдержали результатов статистики. Скукожились. Мошкин насчитал пять голов.

- Папка пришел! - хихикнула Тамара, когда Мошкин вернулся на кухню. Давай еще по одной, да будем укладываться.

- Ага, - серым голосом сказал Мошкин и, выпив, заметил в углу мусорное ведро, полное, с бортов свисало.

- Во, пойду вынесу, - в голосе Мошкина появился энтузиазм.

- Утром похозяйничаешь.

- Не, у меня пунктик - не усну, когда грязная посуда или мусор в квартире. Прямо клинит мозги...

Мошкин схватил ведро и бодро пошел. Выйдя из дома, спринтерски побежал. За спиной часто захлопали крылья свободы, невзирая на дождь.

До самой гостиницы летел на них.

- Привет, сердцеед! - высунулся из-под одеяла Кока. - С победой!

- Ага, полной и безоговорочной! - клацая зубами, сказал Мошкин. Он был мокрый, как из Дона. - Чуть многодетным папой не стал.

- Предохраняться надо, - глубокомысленно заметил Кока.

- Вот я и предохранялся мусорным ведром, - сказал Мошкин и нырнул в постель, оставив Коку с разинутым от такого противозачаточного средства ртом.

БИЛЕТ БУХАЛОВУ

Толя Шухов соблазнил Коку Патифонова, Мошкина и еще двух коллег по КБ в поход на плоту. Показал фотографии, и даже от черно-белых у мужичков зачесался дух бродяжий, похватали рюкзаки и самолетом-вертолетом полетели в Горную Шорию на реку Мрас-Су.

Заповедные места! Уже от первой рыбалки Кока остолбенел. Не ерши сопливые, лещи костлявые - царь-рыба, таймень, попалась! И не из присказки: поймал два тайменя - один с нос, другой помене! На восемь килограммов выволокли красавца на удочку в клеточку, то бишь - сеть.

А природа! Че там сравнивать с зацивилизованной вдоль и поперек Швейцарией! Тайменя вы в Швейцарии на 8 килограммов возьмете? "Один с нос, другой помене" и то не водится. А тут первозданная красота. Хоть на горы голову задери, хоть в речку загляни, хоть в тайгу нос сунь, если, конечно, не боишься косолапого встретить.

А какую мужички баньку устраивали! Представьте - мощный галечный плес, сзади тайга, впереди река, вверху небо, а мы посередине! Представили. И вот здесь, посередине, десяток жердей ставятся чумом, на них полиэтилен герметично натягивается. Пусть просвечивает, да кто там за тысячу верст от жилья твои бесштанные телеса увидит. Жар в "чумовой бане" обеспечивают раскаленные камни, кои затаскиваются из костра. Пол устилается свежескошенной травой, обязательно с душицей, а сверху слой пихтового лапника. Представили? Дальше любая фантазия бледнеет перед кайфом. На камни плеснешь взвар из листьев смородины, душицы... Взахлеб дышал бы, да уши трубочкой сворачиваются, посему - падай на лапник и млей в аромате, а потом ковш взварчика на камни и айда истязаться веником, пока круги в глазах не замелькают. А как замелькали, прыгай в реку, откуда без кругов, но с криком "едрит твою в копалку!" пулей вылетишь на берег. А в родничке компотик из ягод малины и смородины томится... Кружки две хватанешь и опять в банный чум!..

И в том же родничке стоят поллитровочки в ожидании момента, когда весь пар разберут мужички и усядутся кружочком...

На следующее утро после такой баньки порог грозно зашумел поперек маршрута. Да такой, что, если шарахнет о камни, костей не соберешь. "Я бы его лучше заочно прошел", - сказал Мошкин, когда туристы-водники, стоя на берегу, кумекали, как лучше миновать препятствие.

Однако проскочили ревущую преграду без человеческих жертв. После чего речка успокоилась. Левый бережок более каменистый, правый - более кустистый. Мошкин стоял между ними на плоту. И вдруг раздвинулись кусты, из них высовываются две очень колоритные физиономии. Даже морды. Недалеко от этого места находился лагерь, отнюдь не пионерский, физиономии-морды были оттуда. Не сбежавшие - нет, из разряда расконвоированных. То есть зек, но с некоторой свободой от колючей проволоки.