Ключевая фраза - [9]

– Нет, – удивился ювелир.

– Скажите, – продолжил доктор, – вы ведь продаете уголь?

– Какой уголь? – начал раздражаться ювелир. – Я продаю драгоценности.

– Хорошо-хорошо. Вы не против, если мы сделаем вам ванну, а после покормим вас и поговорим с вами?

– Какую ванну? Я приехал, чтобы получить деньги за бриллианты.

– Хорошо-хорошо. Мне кажется, вас обременяют некоторые расстройства.

– Вы что, считаете меня сумасшедшим?! – окончательно вышел из себя ювелир.

– Разумеется, нет.

Спор закончился тем, что ювелир стал ругаться, смутно догадываясь, что его самым наглым образом обманули, но еще не понимая, как именно, начал прыгать по комнате, стараясь схватить психиатра за волосы. Доктор вызвал двух дюжих санитаров, они связали ювелира и отправили в холодный душ.

Разумеется, через некоторое время странное недоразумение благополучно разрешилось, однако ни у кого из участников особой радости это не вызвало.

Дело в том, что к тому времени ложная супруга и несостоявшаяся постоянная клиентка дорогого ювелирного магазина давно уже покинула дом психиатра и уехала вместе с драгоценностями, которые она, как говорилось выше, предварительно забрала у ювелира для того, чтобы, по ее словам, похвастаться перед мужем, роль которого, сам того не зная, блестяще сыграл известный психиатр.

Вот как раз этой очаровательной посетительницей психиатра и несостоявшейся клиенткой ювелира и была знаменитая аферистка и мошенница конца XIX века Софья Блювштейн, более известная как Сонька Золотая Ручка.

Несмотря на отсутствие на тот период времени радиовещания и тем более телевизионных программ, светская публика отчаянно веселилась, читая газетные публикации в рубрике «Криминальная хроника» о похождениях Золотой Ручки, насмехаясь над простаками, которых удалось обмануть воровке. Как вы думаете, такой изобретательной особой ведь нельзя не восхищаться простому человеку, а если она еще и красива, ну, или, как сейчас бы сказали о Соньке, – сексуальна, то оправдательный приговор присяжных ей был бы гарантирован, даже если бы она убила кого-нибудь…

– Насчет убийства я с вами не соглашусь, Виктор Михайлович… Одурачивать богатых старичков – это одно, а пробитые головы или обожженные глотки – это другое. Присяжным такое не нравится.

– Обожженные глотки? Это вы о чем, коллега? – заинтересованно спросил Красевич.

Глава 5

– «Руководствуясь мотивом личной неприязни к своему супругу, гражданину Вульфу Федору Ивановичу, обвиняемая Вульф Елизавета Петровна вступила в преступный сговор со своим сожителем, Игнатьевым Валерием Павловичем, распределив роли в планируемом преступлении следующим образом: Игнатьев В. П. должен был выступить непосредственным исполнителем преступления, а Вульф Е. П. – заказчиком и пособником. Реализуя преступный умысел на убийство, действуя по заранее согласованному плану, следуя своей роли в планируемом преступлении, Вульф Е. П. приискала в не установленное следствием время в не установленном следствием месте отравляющее вещество – азотную кислоту в объеме, достаточном для причинения смерти…»

– А почему именно азотную кислоту? – прервал Красевич адвоката, читавшего вслух обвинительное заключение. – Это ж вещество относится к третьему классу опасности. Хотя бы серную тогда уж. Та покрепче-то будет… Второй класс…

Каховский остановился и отодвинул в сторону планшетный компьютер, с экрана которого читал сухие строки обвинения.

– Вы думаете, это важно? – задумчиво спросил он. – Азотная кислота входит в состав «царской водки», а та растворяет все. Ну, или почти все.

– Ну, в составе – да. Но смешанная со слюной, при ее обилии, слюны в смысле, азотная кислота может и не быть столь опасной. Ведь, как я понял, Игнатьев дал выпить кислоту этому несчастному рогоносцу?

– Скорее, влил в рот, когда тот уже изрядно набрался, – пояснил адвокат. – Они сидели в ресторане, Игнатьев подливал, Вульф пил и на-кидался быстро, много-то алкашу не надо, тем более на старые дрожжи… Вывел Игнатьев его на улицу вроде как освежиться и до дома довести, свернули в парк, там ничего не соображавшему Вульфу он предложил еще выпить, только вместо бутылки подсунул склянку с кислотой и помог в рот опрокинуть. Тот хлебнул прилично… Но только ожог получил, жив-здоров… Говорят, даже со спиртным завязал после того случая. Так что, может, даже на пользу…

– Ну вот! – забарабанил пальцами по столу профессор. – Может, она его лечила таким нетрадиционным способом! Зашивают же ампулы алкашам в задницы, кодирование вредоносное применяют. А тут вот так-с, радикально-с…

Красевич рассмеялся своей шутке и, вероятно, удачным интонациям конца ХIХ века в современной речи.

– Это я вам подсказочку-с к вашему выступлению перед присяжными… Вы ведь, дорогой коллега, к присяжным готовитесь? Будете взывать к общественной совести? Ну, вот вам и идейка. Вы с вашим красноречием и образностью мышления сможете убедить коллегию, что ваша клиентка мужа спасти хотела от алкоголизма, так что ей и ее другу никак не место в колонии, им Нобелевскую премию в области медицины выписать нужно…

Красевич засмеялся еще громче. Адвокат улыбнулся в ответ: