Ключ Кришны - [12]

Статистика неумолимо показывала, что число смертей в Центральной тюрьме из-за отсутствия должной медицинской помощи неуклонно растет. Из-за антисанитарии каждые четыре дня умирает один заключенный. Людей набивают в камеры как сардины в банку, на восемь человек приходится одно одеяло, здоровые находятся в одних помещениях с туберкулезными больными. Туалетов не хватает, заключенные справляют нужду где придется.

Обычным явлением были стычки между бандами, самоубийства, пытки несовершеннолетних заключенных сотрудниками тюрьмы.

Вот в этот рассадник грязи и очаг преступности поместили Рави Мохана Шайни, предварительно сфотографировав его и сняв отпечатки пальцев.

В вонявшей мочой камере для допросов он сидел и ждал прибытия арестовавших его полицейских. Истекающий потом Шайни нервно барабанил пальцами по столу. Здесь же находился его адвокат — Санджай Ратнани, отец Прии. Он предупредил Шайни, что скорее всего не будет вмешиваться по ходу допроса.

— Допрос не так уж страшен, всегда сможем заявить, что его провели под давлением. Мне важнее узнать, что они могут предъявить нам по этому делу… Так что я позволю им вдоволь поговорить, — пояснил он.

В это мгновение открылась дверь камеры и внутрь вошла инспектор Радхика Сингх, державшая папку с именем Шайни на обложке. Она расположилась напротив и положила папку на стол.

— Против вас имеются неопровержимые улики, — перешла она сразу к делу. — Отпечатки ваших пальцев найдены на входной двери. В вашей квартире в дели произведён обыск, в ходе которого обнаружили эту старинную печать.

Она предъявила пластиковый пакетик с той самой печатью, которую Варшней отдал Шайни и продолжила:

— Нам известно, что печать эта принадлежала Анилу Варшнею. В его квартире найдено несколько фотографий этой печати, а на ней самой — его отпечатки. Вы похитили ее!

Шайни взглянул на печать. В пересохшем горле стоял комок, но он не мог заставить себя выпить воды из стоявшего перед ним стакана, на дне которого виднелся илистый осадок.

— Анил был моим другом. Он пригласил меня в Калибанган, показать интересные раскопки, на которых он работал. Естественно, я был у него дома. Мы даже ужинали вместе. Разумеется, там по всей его квартире можно найти мои отпечатки. Но это еще не значит, что я его убил! — попробовал защищаться Шайни.

Сингх внимательно изучала выражение лица Шайни, будто надеясь, что в его глазах отразится признание вины. Но единственное, что было написано на лице Шайни — крайняя степень дискомфорта от жары, духоты и зловония.

Взвешивая каждое слово, Сингх спросила:

— Печать. Как вы объясните наличие у вас печати? Это что-то такое ценное, что вы решились на убийство своего друга детства?

— Я не убивал Анила! Он отдал печать мне на хранение и сказал, что позже расскажет мне все подробности. Могу вас заверить, что когда я покидал дом Анила Варшнея, он был жив и здоров. Почему бы вам не заняться поисками настоящего убийцы, а не приписывать мне преступление, которого я не совершал! — возмутился Шайни.

Сингх вынула фотографию из папки. На ней крупным планом был снят скальпель, вызвавший смертельное кровотечение у Варшнея. Была ясно видна гравировка «R.M.»

— Тогда, может быть, вы объясните мне, профессор Рави Мохан, кому могут принадлежать эти инициалы «R.M.» — почти прошипела инспектор Сингх.

Кровь отлила от лица Шайни и он почувствовал приближающуюся тошноту.

Сингх получив преимущество, быстро достала еще одну фотографию и бросила ее через стол Шайни. Это было изображение безжизненного тела Анила Варшнея, лежащего в луже крови. Шайни увидел вонзенный в ногу друга скальпель, знак колеса на его лбу, и написанный кровью на стене стих.

Шайни в ужасе отшатнулся от снимка. Он до этого не знал, каким жестоким способом был убит его друг. Игнорируя осадок в стакане, он сделал большой глоток воды, тут же пожалел об этом, так как в ноздри ему ударил зловонный запах.

— Добро пожаловать в Центральную тюрьму, профессор Шайни, — усмехнулась Радхика Сингх. — У нас здесь особый сорт воды для заключенных, «Канализационная без газа».

У мучившей Шайни тошноты не осталось больше препятствий и фонтан из рта профессора обрушился на стол, забрызгав документы и форму Сингх.

— Ублюдок! — вскричала она, пытаясь спасти бумаги. — Ты сделал это нарочно!

Тут же она поняла, что ее главный подозреваемый потерял сознание. Это отвлекло ее внимание, и она не заметила, как во всем этом беспорядке адвокат с ловкостью, присущей карманникам, а не юристам, стащил со стола пакетик с печатью и спрятал его в кармане.

11

Разгневанный Камса созвал своих советников.

— Меня провели! Убийца, напророченный мне, жив и здоров! Что будем делать?

— О господин! Необходимо послать вооруженные отряды во все стороны света и убить всех младенцев двух месяцев отроду.

— Инфаркт! — закричал тюремный врач, послушав сердце Шайни. — Или остановка сердца!

Прибежали две медсестры. Одна надела Шайни маску кислородной подушки, другая следила за его сердечным ритмом и давлением и снимала кардиограмму.

— У нас мало времени! — волновался врач. — Надо как можно скорее доставить его в кардиологическое отделение нормальной больницы. Вызывайте неотложку!