Ключ к тайне - [11]

А теперь вот и тети Терезы не стало, и никто не ждет ее на Янтарном берегу.

На следующий день все получилось именно так, как Рада и предполагала. Наталья, курсировавшая по коридору вдоль открытых дверей, услышала, как девушка просит в отделе кадров отпуск.

– Куда это ты собралась? – Жена шефа вплыла в кабинет, распространяя запах безумно дорогих духов, от которых у Ирады болела и кружилась голова. Мадам не обратила ни малейшего внимания на Катерину Сергеевну, начальницу отдела кадров. А девочки, сидевшие в противоположном углу, вообще сжались в комочки так, чтобы спрятаться за мониторами и никак не выдать своего присутствия.

– У меня умерла тетя, – деревянным голосом повторила девушка. – В Калининграде. Вчера позвонил ее муж. Я должна поехать туда и помочь ему. Он пожилой и не очень здоровый человек.

– Наследство поедешь оформлять? – Тонко выщипанные брови вздернулись. – Так, может, тебе, как богатой наследнице, работа больше и не нужна? Вот так взять и «мне надо уехать!», а кто за тебя работать будет?

– Я заменяла Раису Петровну, когда та болела, – ответила Ирада. – Она могла бы теперь подменить меня на неделю.

– Она личный помощник генерального директора и не может крутиться как белка в колесе, отвечать на дурацкие телефонные звонки и печатать кучу бумаг.

– Я могу подать заявление об уходе, – неожиданно для самой себя выпалила Рада. – Это решит проблему?

– Ирочка, что же вы… – Катерина Сергеевна вскинулась было, но, взглянув на Наталью, умолкла. Ей было искренне жаль девочку, и она, само собой, дала бы ей отпуск, но… Но не она тут хозяйка.

Меж тем глаза у жены шефа вспыхнули, как у кошки.

– Ах вот как! Мы, оказывается, такие гордые? Такие решительные? Нам не нужны рекомендации и работа? Тогда пиши! Пиши заявление немедленно! Только предупреждаю – чтобы я тебя тут больше не видела! И ни копейки не получишь, поняла? Ни копейки! Никаких там выходных пособий и прочих глупостей!

Ирада присела на стул и взяла чистый лист бумаги. Она начала писать заявление об уходе молча, ровным почерком, решив не унижаться до скандала с мерзкой бабой. Отольется ей когда-нибудь. Не зря поговаривают, что шеф завел любовницу.

Наталья, посверкав глазами, но не встретив отпора, фыркнула и вылетела из комнаты. Начальница отдела кадров, вспомнив что-то, встала, тихонько сказала Раде: «Не уходи никуда, я сейчас», – и выскользнула в коридор.

Она вернулась буквально через пять минут, вынула из папки конверт и ведомость. Нервно оглядываясь на дверь, сказала:

– Расписывайся скорее, это зарплата за последний месяц.

– Но она же…

– Бухгалтер скажет, что ты с самого утра деньги получила. Кто же знал, что тебя уволят! Пособие по увольнению она тебе, конечно, не даст, но хоть свои заработанные забери.

Ирада поблагодарила, расписалась в ведомости, которую Катерина Сергеевна тут же спрятала в папку. Деньги она пересчитывать не стала, просто убрала в сумочку. Потом вернулась на свое рабочее место.

Она печатала новое штатное расписание, когда на пороге приемной появилась Наталья.

– Ты почему еще здесь? – Аккуратно выщипанные брови взлетели под светлую челку, руки неудержимо поползли к бедрам: принять позу торговки-скандалистки.

– Но я же не могу вот так уйти, – удивилась девушка. – Люди звонят… И Святослав Алексеевич к обеду должен подъехать.

– Вот и будет ему сюрприз! Давай, собирай манатки и выметайся, ясно? Чтобы через пять минут тебя тут не было! А не то прикажу охране вывести тебя вон.

Каблуки мадам уже звонко цокали по коридору, а Рада все еще смотрела на дверь. Ну не дура ли? Ведь дело ее мужа пострадает: кто будет к телефону подходить, на звонки отвечать, посетителей встречать? Что за фирма без секретарши? Впрочем, раз дело дошло до угроз, надо уходить. С этой чокнутой станется натравить на нее своих качков.

Ирада открыла ящик стола и принялась собирать в пакет личные мелочи: кружку, чай, учебник английского, пару журналов. Коробку конфет, которую вчера презентовал ей кто-то из клиентов, она решила по дороге занести Катерине Сергеевне. Они с бухгалтерами чайку попьют, когда Наталья умотает куда-нибудь.

Так, остались туфли на удобном каблуке и палантин, который она иной раз накидывала, если кондиционер вдруг начинал работать с излишним энтузиазмом. Все в пакет – и до свиданья всем. Раиса Петровна чуть не плакала: она искренне огорчилась тем, что такая милая, воспитанная девочка уходит. Неизвестно еще, кого возьмут на ее место.

Девушка попрощалась со всеми сослуживцами, благо мегера сидела у себя в кабинете и ворковала с кем-то по телефону. Благодаря редкому имени Ираду звали по-разному: кто-то Ирой, кто-то Радой. И теперь сотрудники и сотрудницы, которые, общаясь по электронной почте, уже были в курсе увольнения, выскакивали в коридор и, посматривая в сторону кабинета Натальи, торопливо говорили:

– До свиданья, Ирочка, так жаль, что ты уходишь.

– Пока, Рада, удачи тебе!

– Надеюсь, что на другом месте больше повезет!

– Не расстраивайся, Ирада, любые перемены к лучшему!

Девушка кивала, улыбалась и благодарно отзывалась на любой вариант, хотя ей больше всего нравилось имя Рада. Так звала ее мать и на вопрос девочки, почему ее назвали таким сложным, непривычным русскому уху именем, отвечала: «Потому что оно похоже на слово „радость“. А ведь ты – моя радость».