Ключ к искуплению - [31]

Двуликий оказался полноватым крепышом со странным лицом. Сергей присматривался, напрягая глаза, пока не понял, что боец скрывается за маской. Но маской необычной и вряд ли способной спасти от ранения. Собственное лицо Двуликого пряталось за маской из человеческой кожи, натянутой на плешивый череп с помощью пары тугих веревок.

— Какое еще зло?

— Толпа должна выпустить пар. Они видят только работу. День ото дня. На протяжении всей своей жизни — одно и то же. Редко, когда сын выбирает себе иную дорогу, чем ту, по которой идет отец. Однообразие, спокойствие и отсутствие войны делает людей… опасными. Буй Тур позволяет им почувствовать вкус крови. Пусть и лишь в качестве зрителей.

— И не только Буй Тур, — пробурчал Сергей, вспомнив ночную казнь.

Двуликий огласил арену утробным рыком, взмахнул тяжелым двуручным топором. Полруки продолжал стоять спокойно, сверля противника ненавидящим взглядом и поминутно покачивая из стороны в сторону головой.

— Покажите, на что вы способны, или проваливайте к предкам, — прошелестел Блуд — и снова подернулся зыбким маревом, растворился в тенях.

Двуликий не ждал ни мгновения — бросился на противника, явно намереваясь разрубить его пополам. Топор на длинной ручке взвился в воздух, прочертил широкую дугу и обрушился на Полруки сверху. Но того на месте уже не было. Быстрым движением он ушел в сторону, тут же нанес прямой режущий удар. Сталь коснулась бока Двуликого, брызнула первая кровь.

Толпа охнула.

Полруки отпрянул, выгнувшись назад — и вовремя. Лезвие топора, выброшенное Двуликим, прошло в считанных сантиметрах от затянутой в перевязь груди. Работая будто мельница, обладатель кожаной маски теснил противника. Широкие, размашистые движения наверняка отбирали много сил. И Полруки, похоже, был того же мнения. Потому больше не пытался атаковать, а лишь парировал удары либо уходил от них, выгадывая момент, когда противник утомится. Но тот, напротив, удвоил напор.

Лезвие топора отбрасывало багряные блики. Взмах — и человек отскочил боком, минуя смертоносное лезвие. Еще взмах — Полруки вскользь принял его на собственные клинки, но сила удара отбросила его к стене. Глухой удар плоти о камень — и тут же искры и скрежет металла в том месте, где только что стоял человек. Снова мимо, но снова близко.

Видимо поняв, что долго так бегать не сможет, Полруки изменил тактику. На каждый взмах топора он начал отвечать короткими выпадами. Не все из них достигали цели, но несколько увенчались успехом, оставив на взмокшем теле Двуликого алые кровоточащие росчерки. Но боль только подстегнула крепыша. Раскрутив топор над головой, он ударил противника по ногам, потом, развернувшись вокруг своей оси и не теряя ускорения, ударил в грудь. Полруки привычно отклонился назад — и тут Двуликий разжал пальцы. Тяжелый топор подобно тарану сбил его с ног.

По рядам зрителей пронеслись волны одобрения.

Двуликий бросился на поверженного противника. Легко отбил вылетевшую было навстречу руку с коротким мечом. Дважды тяжелый кулак опустился на голову Полруки. Удивительно, но тот не только оставался жив и в сознании, но и пытался сопротивляться. Окровавленный, обезоруженный, он умудрился извернуться — и выбраться из-под нависшего над ним бойца. Но мало выбрался — с силой ударил того ногой под колено, а потом в кувырке метнулся к брошенному мечу. Двуликий дернулся, потянулся к живучему противнику, но неожиданно взмахнул руками — и повалился на песок. Подбитая только что нога выключилась. Он попытался подняться, но не смог.

Сергей сощурился. Похоже, боец одним точным ударом умудрился выбить Двуликому колено. Покачиваясь и держась за развороченную грудную клетку Полруки направился к противнику. Тот попытался подняться, опираясь лишь на руки и одну ногу, но не успел. В свете факелов блеснула сталь короткого меча — и одна рука Двуликого отделилась от тела. Брызнул фонтан крови. Полруки ощерился, смачно плюнул Двуликому в маску, а затем полоснул ему по второй руке.

Побледневший крепыш с растерянным удивлением уставился на собственные, валяющиеся под ногами конечности, отсеченные по локоть.

Толпа зашлась в приветственных криках. Краем глаза Сергей отметил, как отвернулась и что-то невнятно пробурчала Дарина.

Между тем Полруки зашел Двуликому за спину и легонько, эфесом меча, ударил его по затылку. Крепыш вздрогнул — и обмяк. Кровавая лужа вокруг него разрасталась.

— Неизбежное зло? — спросил Сергей, совершенно не заботясь о том, чтобы его услышала Дарина. — А бойцы выходят на арену тоже из принципа? — спросил уже громче.

— Принципа? — не поняла Дарина. — Им за это платят. Участвовать может любой, если пройдет предварительные испытания. Никому не нужен самоубийца, не способный постоять за себя.

По арене будто порыв ветра пронесся. Огонь факелов сник, почти погас. По песку поползли причудливые тени. Как Сергей ни напрягал взгляд, но их источника так и не увидел. Тени вырастали из ничего — из пустоты. При этом медленно извивались, точно гибкая танцовщица. Постепенно тени сгущались, накладывались друг на друга, из прозрачных призраков превращаясь во вполне осязаемую фигуру. Прошло еще несколько секунд — и факелы снова вспыхнули, а черная фигура (сосредоточение непроглядного мрака) распалась клочьями пепла, исчезающего не долетая до песка. На ее месте остался стоять Блуд.