Клыкастая Девушка - [8]
Мои веки опустились, будто налившись свинцом, и я умерла для этого мира.
Глава 5
Я проснулась в кромешной темноте, лежа на спине, и абсолютно была убеждена в том, что я все еще в шести футах под землей в своем гробу, а галлюцинации были всю предыдущую ночь из-за кислородного голодания.
— Ааааааайййй!
Мгновение я не могла собраться с мыслями, пока я не заметила трех очевидных вещей, которые доказывали, обратное. Во-первых, я была завернута в мягкое шерстяное одеяло, которое явно не относится к вещам, которые кладут в могилу. Во-вторых, я сидела, что я не смогла бы сделать, находись я в гробу. И последнее — здесь пахло сеном.
Первые два пункта позволили мне сделать вывод, что я не была похоронена заживо. Но последнее поставило меня в тупик.
Послышался стук в… дверь? стену?.. слева от меня. — Джени? — позвал Зак. — Ты снова жива?
— Ага, — я попыталась выпутаться из одеяла, ударяясь локтями о стены. Что-то легкое и металлическое звякнуло над моей головой, заставив меня пригнуться. Я протянула руки и нащупала… вешалки?
- Ребята, вы затолкнули меня в шкаф?
— Ну, прости у нас не нашлось подходящего склепа для тебя. Это единственное место, которое пришло нам в голову, защищенное от солнечных лучей. — он замолчал. — Кстати, ты там не сходишь с ума от жажды крови?
— Эм… — на самом деле, я чувствовала легкое головокружение. В животе у меня было пусто. — Дай мне минутку, хорошо? — Я закрыла глаза и сосредоточилась, пытаясь заставить голод отступить. Это просто потребность моего организма, и все… Я с ним справилась.
Тепло распространилось из области сердца до моего живота. Спазмы прекратились. Я открыла глаза. — Вот теперь я в порядке. — я попыталась открыть дверь шкафа, она поддалась, но не открылась. — Что с дверью?
— Ой, мы заклеили ее клейкой лентой! — весело сказал Зак. — Чтобы исключить возможность проникновения солнечного света. Подожди.
Что-то коснулось моей ноги.
— Здесь что-то живое, — проговорила я как можно спокойнее и со всей вампирской силой налегла плечами на дверь. Она разлетелась в щепки от моего усилия и я оказалась лежащей на безвкусном ковре в спальне у родителей.
— Да, — сказал Зак. Он стоял одетый в пижаму с прилипшей к его штанине клейкой лентой. — Это наверное Тост.
— Тост, повторила я. — Чихающий тост.
— Не тост, а Тост! — он нырнул в шкаф и вновь появился сжимая в руках большую проволочную клетку. — Я сам ее назвал. Разве она не чудесна?
Я встала на ноги, пытаясь сохранить остатки своей гордости и заглянула в клетку. Оттуда на меня смотрел пушистый коричнево-белый меховой комочек с круглыми черными глазами. Ее бархатные розовые ушки подрагивали. — Это морская свинка, — пришла я к очевидному выводу. Что же, это объясняет, почему в шкафу пахло сеном. — Зак, что тут делает морская свинка?
— Папа принес ее для тебя. — Зак с нежностью посмотрел на пушистый комочек. — Если ты не собираешься ее есть, тогда я думаю могу оставить ее себе!
Я потерла лоб, для такого разговора было слишком рано, ночь только начиналась и абсолютно не сочетающиеся цвета обстановки вызывали у меня головную боль. — Папа принес… морскую свинку?
— На завтрак, — сказал Зак. — Поэтому я и назвал ее Тост. Ты же не собираешься ее съесть?
— Нет!
— Ура! — Зак прижал клетку к груди и осторожно понес в свою комнату. — Надеюсь, что Мармеладку и Лакомку ты тоже не захочешь съесть!
— Марме… ох, забудь. — Встряхнув головой и отступая в ванную комнату, я искала место, чтобы избежать всех этих странностей. Моя головная боль поутихла; комната, выделанная белой плиткой, превратилась в нечто, когда я перебирала туалетные принадлежности в поисках чего-нибудь, что смогло бы отмыть грязь с могилы. Через сорок пять минут кипятка и целой бутыли шампуня я вновь почувствовала себя наполовину человеком. Или, если быть точнее, полностью вампиром.
Зеркало запотело; я вытерла его и покосилась на своё размытое отражение. О, какое же это облегчение, что оно у меня есть! А я всё беспокоилась о том, как вампиры красятся карандашом для глаз. Но затем меня постигнуло разочарование. Моя кожа, хоть и слегка бледнее, чем раньше, не была мерцающим алебастром. Мои карие глаза не стали золотыми, а кровь не была алой. Моё лицо было более мрачным, но у меня не появились волшебным образом элегантные скулы и аристократический нос. Мои неприметные волосы оставались такими же… ну, неприметными.
В общем, я выглядела, как и всегда. Совершенно обычно.
Но мои прыщи исчезли. Это словно чудесное превращение в существо поразительной красоты, как мне кажется.
Рот мой казался довольно обычным, когда был закрыт. Я выставила зубы вперёд, наклонившись к зеркалу. Клыки определённо стали больше и острее. Они выпирали, выглядели немного криво, перекрывая нижний ряд зубов. Пытаясь открыть и закрыть рот, я почувствовала, как их края скользят напротив друг друга, будто острия. Конечно, клыки не как у монстров из фильмов ужасов. Любой, глядя на мои зубы, подумает не "клыки!", а "очередная жертва ужасной британской стоматологии".
Вот чёрт. Три года ношения скобок насмарку.
Кто-то тихо постучал в дверь ванной.
- Ханти? — сказал папа. — Ты там в порядке?
Что-то злобное кипит в Нью-Йорке.«Месяц назад я с ужасом наблюдала, как шесть моих товарищей-новобранцев умирают после глотка Нектара богов, божественного напитка, который или дарует тебе магические силы, или убивает тебя. Поверить не могу, что пришла за добавкой».Леда Пирс пережила первое испытание богов и проникла в Легион Ангелов, но борьба еще далеко не закончена. Кто-то отравляет сверхъестественных существ в Нью-Йорке. Подозревая ведьм, Легион посылает Леду на расследование. Чтобы спасти город, ей понадобится магия, которой она не обладает — а получение этой магии может попросту ее убить.
1812 год. Элинор Пемброук просыпается среди ночи и видит, что её комната в огне. Она тушит пожар силой мысли. Ей двадцать один год - слишком поздний возраст для обнаружения таланта к магии, но доказательства не вызывают сомнений: она обладает способностями не только разжигать огонь, но и гораздо более важным умением контролировать пламя и тушить его.Она - Необычная. Единственная в Англии за последние сто лет, кто умеет управлять огнём.Будучи Необычной, всё её боятся и почитают. Но для своего отца она - лишь олицетворение власти и его собственного престижа.
Уснуть на сто лет, проснуться от поцелуя. Жизнь Авроры должна была походить на сказку.Но внезапно открыв, что верность стране и верность короне в этой державе две разные вещи, Аврора может лишь мечтать о счастье. Раньше зачарованная принцесса, спасительница, она становится предателем.Аврора намерена освобоить свой дом от королевской тирании, даже если для этого придётся пересечь море и отправиться в королевство прекрасного и дьявольского принца Финнегана — знающего о магии куда больше, чем ему стоит.
Антоний и Клеопатра. Елена Троянская и Парис. Ромео и Джульетта. А теперь... Генри и Флора. Веками Любовь и Смерть выбирали себе игроков. Придумывали правила, бросали кости и держались неподалеку, готовые повлиять на ход игры, лишь бы победить. Но побеждала всегда Смерть. Всегда. Возможно ли, чтобы любовь хоть одной пары где-нибудь, когда-нибудь выбилась из этой череды? Встречайте: Флора Саудади, темнокожая девушка, которая днем мечтает стать второй Амелией Эрхарт, а по ночам поет джазовые песни в прокуренных ночных клубах Сиэтла.
Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.
В наши дни уже невозможно встретить настоящую, чистую любовь. Чтобы её испытать, необходимо перенестись сквозь время. Или всё же нет?