Клятвы любви - [6]

К пяти часам совещание закончилось. Сопровождаемые горничной Натали и Алекс вышли из основного корпуса отеля и направились к стоящему поодаль коттеджу.

Администрация отеля, видимо, по просьбе клиента оборудовала гостиную коттеджа под офис: на столе стояла электрическая пишущая машинка, рядом лежала стопка чистой бумаги, отдельно — блокноты, остро отточенные карандаши и шариковые ручки. Было установлено также несколько телефонов. В огромном камине сложены березовые дрова. В коттедже также были кухня, столовая и четыре спальни, но почему-то только одна ванная комната.

Горничная провела гостей по всем помещениям и заверила Гринфилда, что, стоит позвонить, все будет к его услугам.

Во время этой «экскурсии» Натали заметила в одной из спален свою сумку. Вывод напрашивался сам собой: ей предстоит жить в одном коттедже с боссом!

Сначала она попыталась убедить себя, что Мэри Форрест, не попади та в больницу, ждала бы такая же участь, но все же не смогла справиться с сердцебиением. Дело в том, что Натали не знала характер отношений Гринфилда и Мэри: возможно, им было что скрывать. А она всего лишь временная секретарша. Не скомпрометирует ли ее совместное проживание с боссом?

С другой стороны, теперь, когда цены на аренду жилья резко возросли, никого не удивишь тем, что мужчина и женщина, не состоящие в законном браке, делят кров. Многие женщины чувствуют себя в большей безопасности, когда рядом находится мужчина. В общем, только ханжа в десятом поколении сделает вывод, что общее помещение означает общую постель.

И Натали принялась уговаривать себя, что, если она останется под одной крышей с Гринфилдом, ее репутация не пострадает. В конце концов, они в отеле, и у них отдельные спальни.

Но в тот момент, когда за горничной закрылась дверь, все доводы здравого смысла и рассудка рассыпались в прах, не в состоянии одолеть охватившее Натали чувство опасности.

— Десять минут на то, чтобы разложить вещи и умыться, Митчелл, — скомандовал Гринфилд. — Затем расшифруйте стенограмму, особенно меня интересуют выступления японцев.

— Да, сэр, — с готовностью сказала Натали. Хоть будет чем заняться.

— Хотите выпить?

— Кофе, сэр.

— С молоком и один кусочек сахара, не так ли?

Натали удивилась, что Гринфилд запомнил, какой кофе она пила за ланчем. Развернувшись на каблуках, она заторопилась в отведенную ей спальню.

Памятуя, что рядом посторонний мужчина, Натали с трудом заставила себя воспользоваться туалетом — не бегать же в основное здание! Затем, подержав под холодной водой ладони, приложила их к пылающему лицу. Надо быть спокойной, сдержанной и собранной, внушала она себе.

Пусть Гринфилд и самый сексуальный мужчина из всех, кого она встречала, из этого не следует, что он тоже считает ее сексуально привлекательной. Хотя как женщина она явно вызвала у него интерес. Оставалось надеяться, что Гринфилд, столь же четко, как и она, понимал, что Натали не принадлежит к его кругу и они оказались рядом исключительно в интересах дела.

Натали повесила на плечики платья, разложила на полочке в ванной туалетные принадлежности. Бросив взгляд в зеркало и убедившись, что макияж в порядке, она вернулась в гостиную, готовая приступить к работе.

Сняв пиджак, ослабив узел галстука и расстегнув две верхние пуговицы рубашки, Алекс развалился в кресле, катая в ладонях бокал, в котором позвякивал лед.

— Ваш кофе на письменном столе, — сказал он.

— Благодарю вас, сэр.

Натали уселась на рабочее место, открыла свою папку, вынула блокнот. Сделав глоток кофе, она выпрямилась и положила пальцы на клавиатуру пишущей машинки.

— Если хотите, можете снять туфли, Митчелл. И избавьтесь от жакета. Устраивайтесь поудобнее.

— Мне удобно, спасибо, сэр, — отозвалась она, не поднимая глаз.

— Каждое выступление печатайте на отдельном листе, — распорядился Гринфилд.

— Да, сэр.

В течение следующего часа Натали строчила как пулемет, превращая стенографические закорючки в аккуратные распечатки. Гринфилд стоял рядом и, выхватывая очередной лист прямо из валика машинки, пробегал напечатанное глазами, изредка что-то бормоча про себя.

— Что дальше, сэр? — спросила Натали, покончив с расшифровкой.

Гринфилд нахмурился.

— Мне надо поработать с документами, подумать. Идите примите душ и займитесь чем-нибудь, Митчелл. — Он посмотрел на часы. — Коктейль перед обедом в семь в баре. Будьте готовы.

— Да, сэр.

— После обеда можете отдохнуть.

— Благодарю вас, сэр.

Однако Гринфилд уже забыл о ее присутствии, углубившись в страницы, которые держал в руках.

Работая в гостиной коттеджа, переоборудованной под кабинет, Алекс был молчалив и собран, полностью погружен в свои размышления. А когда они отправились в бар, уже казался воплощением раскованности и дружелюбия. Во время обеда Гринфилд выказал себя очаровательным хозяином, рассыпал направо и налево шутки, рассказывал забавные истории и буквально всем уделял внимание, с завидной легкостью и умением контролируя ход беседы. Но, покинув банкетный зал, Алекс снова замкнулся в себе.

Заговорил он только на полпути к коттеджу. Натали в данном случае отводилась роль слушателя.

— Мы столкнулись с серьезной проблемой. Японцы должны поставить печати.