Клятва верности - [49]

– Тони, ты опять продолжаешь это. – Престон Сандерс, казалось, хотел пробиться сквозь стекло. – Ты ставишь людей в коробки. Они туда не вмещаются. Ты не можешь остановить каждого. Это все равно, что стараться никого не обидеть. Ты помнишь, каким было телевидение в семидесятых? Даже твоя вышка для прыжков в воду срабатывает не для каждого, правда? Умный и решительный самоубийца приносит кусачки и проходит сквозь ограду.

– Да. Я иногда думал, не является ли это убийством. Зачем самоубийце проходить через такие трудности? – Тони подумал еще немного. – Ладно, оставим это. Тебе нужно что-нибудь принести?

– Да. Мой сосед приносит вестерны и охотно дает их мне почитать. Поэтому выбери мне хороший толстый научно-фантастический роман с множеством неясных технических терминов.

Тони было абсолютно ясно, что Прес сказал это, чтобы подбодрить его, Тони Рэнда.

– Это будет ему в отместку, – сказал Тони.

Рэнд вышел из тюрьмы, чувствуя облегчение, но продолжал размышлять. Что он мог сделать по-другому? И что он должен делать сейчас? Будет следующая попытка. Он был в этом уверен. И в следующий раз будут настоящие бомбы.

10: ПРИГОВОР

Полагаю, правосудие является довольно хорошим способом согласования противоречивых интересов общества, но не думаю, что существует какой-либо прямой путь достижения такого согласования в каждом конкретном случае.

Линэд Хэнд.

Тони Рэнд неудобно ерзал на стуле в зале суда. Время от времени он старался поймать глазами взгляд Престона Сандерса, но Прес сидел абсолютно прямо, не отрывая взгляда от свидетеля и не оглядываясь назад. Он выглядел неплохо, учитывая, что он провел в тюрьме почти три недели.

Зал суда походил на телевизор. Это был специальный зал, с большой плексигласовой панелью, отделяющей зрителей от участка, где происходит действие. Рэнд слышал, что в кресло судьи Пенни Нортон встроена броневая плита. Служители обыскивали каждого, кто входил в зал. После того, как они закончили, они пригласили войти судью и защитника.

Судья Нортон выглядела очень строго в своей черной мантии. Для нее это было значительное дело, самое большое из всех, в котором она принимала участие. На стратегических встречах раньше в Тодос-Сантосе Джон Шапиро описывал ее как «подающую надежды», судью, которая вероятно окажется в Верховном суде Калифорнии, как только приобретет побольше опыта, он знал ее еще в юридическом колледже. Он так же считал, что она будет уделять больше внимания политической ситуации, чем закону, но у него не было возможности для ее отвода.

– И она достаточно умна, чтобы понимать аргументы, – сказал он. – Я не думаю, что мы можем найти кого-то лучше, и такая попытка займет много времени.

Это было решающим фактором для Арта Боннера. Он хотел, чтобы судебное разбирательство прошло как можно быстрее. Никаких отсрочек. По этому поводу был спор с Шапиро, который, протестуя, говорил, что он должен действовать в интересах Сандерса, а не корпорации, а для Сандерса лучше всего была бы отсрочка. Это произошло, когда Боннер пригласил Шапиро в свой кабинет, и Тони не знал, что Арт сказал адвокату, но после этого юридические процедуры удивительно убыстрились.

Тони не был юристом, фактически и не любил их. Для Тони Рэнда мир являлся довольно простым местом, и он не нуждался в людях, чьей профессией было делать его сложным и обогащаться на этом. Однако он вынужден был восхищаться Джоном Шапиро, который осторожно и терпеливо строил свое дело, не просто руководствуясь здравым смыслом, а странными извилистыми путями, которых требовали закон. Он вытянул из Тони Рэнда всю информацию о системе безопасности Тодос-Сантоса, и в то же время сохранил большую часть в секрете. Сейчас он вел перекрестный допрос Алана Томпсона.

– Алан, – сказал Шапиро, – вы сказали прокурору округа, что у вас не было с собой оружия, и ничего опасного.

– Да сэр.

– Что вы несли?

– Ну, кое-какую электронную аппаратуру.

– И что-нибудь еще? – Манера разговора Шапиро была полностью дружелюбной, деловой, он, казалось, почти не интересовался ответом.

– Противогазы.

– Вот как. Странно, что вы несли их с собой, не правда ли? Почему противогазы?

– Я протестую. – Окружной прокурор Сид Блэкман был высоким худым мужчиной с черными волосами, постриженными по моде и в хорошей, но недорогой одежде. Это, по мнению Тони Рэнда, обличало в нем лжеца, потому что Блэкман был в числе наследников, получивших в наследство большой универмаг, и в то же время старался произвести впечатление человека из народа. – Ваша честь, свидетель не присутствовал, когда были надеты противогазы.

– Давайте скажем это по-другому, – сказал Джон Шапиро. – Говорили ли вам Джеймс Планше или Диана Лаудер, почему они взяли с собой в Тодос-Сантос противогазы?

– Да, сэр. Они беспокоились о газе. Мы слышали, что в Тодос-Сантосе используют газ для защиты тоннелей.

– Смертельный газ?

– Нет, сэр, мы не знали, что они используют смертельный газ! Мы думали, что они используют просто что-то, чтобы остановить людей.

– Хм. Понимаю. – Манера разговора Шапиро не изменилась. – От кого вы это слышали, Алан?

– Я не знаю.

– Но у вас была всевозможная информация о системе безопасности Тодос-Сантоса. Вы могли открывать запертые двери и подавлять систему сигнализации, не правда ли?