Клятва и меч - [43]

– Похоже, дела обстоят неважно не только у меня, – резко ответил Роберт. – Я слышал, как ваш братец украл у вас место архиепископа в Кентербери.

– Так и было, граф Роберт, Бог свидетель этому, – грустно ответил Генри. – Ваша сестра осталась пока в Аранделе?

– Да.

– Хм… Хорошо.

Роберт терпеливо молчал, глядя на задумавшегося епископа. Почему-то он был уверен, что тот позволит ему проехать без помех. Такой ненастной ночью неплохо бы лежать в теплой постели, но умирать под дождем на разбитой грязной дороге было слишком тоскливо. Он специально напомнил Генри о епархии в Кентербери, задев чувствительную струну в его душе. Теперь оставалось проверить, правилен ли его ловкий ход.

– Видите ли вы меня или так же ослепли, как и я, из-за этого проклятого дождя? – осторожно спросил он.

– Хм… сложный вопрос. Столкнувшись с вами, я должен вас арестовать, не так ли?

– В таком случае я и мои рыцари должны обнажить мечи и занять круговую оборону.

– Да, так они и сделали бы, – медленно произнес епископ. – Но… но лучше отложить нашу встречу до следующего раза. Отведите ваших людей на левую от меня сторону дороги.

– А вы – отойдите направо. Кстати, как чувствуют себя ваши чудесные павлины в такую сырость?

– Никак, – грустно ответил Генри. – Они оба сдохли.

Роберт вздохнул с явным сочувствием.

– Ваша репутация редкостного знатока диких зверей известна далеко за пределами Англии, – сказал он не без лести. – Возможно, в следующем году будет более теплая погода, и ваши питомцы почувствуют себя лучше. – Возможно, – эхом повторил вслед за ним епископ.

Повернувшись в седле, он приказал своим людям отойти на правую сторону дороги, что и было сделано. Роберт последовал его примеру, отведя своих людей влево. Вскоре отряды прошли мимо друг друга, разделяемые дождем, а затем его завеса задернулась за ними.

Позднее летописцы скрупулезно занесли в свои хроники необычные обстоятельства этой встречи, хотя странных событий в то смутное время отмечалось немало.

Роберт тоже посчитал действия епископа Генри, мягко говоря, не совсем логичными, но не стал ломать голову над причинами случившегося. Воспользовавшись свалившимися благоприятными обстоятельствами, он торопливо повел отряд в обход Винчестера, затем через солсберийскую равнину в свое графство Глостершир, к неприступному замку в Бристоле. Только здесь он позволил себе вздохнуть свободно у пылающего очага, переодеться, отведать вина и только потом поднял знамя восстания – флаг Матильды над башнями.

– Я отказываюсь понимать это! – кричал в бешенстве Стефан, стуча кулаком по расстеленной на столе карте. – Мы блокировали все дороги, мои люди перегородили каждую кроличью тропинку – и он все же улизнул! Роберт, насколько я знаю, не летает, а значит, он никак не мог миновать мои заслоны. Прочешите весь Суссекс снова, вы, олухи! Он притаился где-нибудь в кустах или, переодевшись в крестьянина, копается где-нибудь в поле. Достаньте его хоть из-под земли, черт бы вас побрал! Его невозможно не узнать, челюсть у графа свисает чуть ли не до пояса!

Король находился вблизи Арандела, на расстоянии чуть более полета стрелы от его стен. С ним была огромная армия, в нее, наряду с регулярными силами, влилось множество рыцарей-вассалов, а также уэльсских и фламандских наемников. Войска было вполне достаточно, чтобы без особого труда разрешить стоящую перед королем проблему. Арандел на самом деле был компактным замком, и в течение месяца его можно было легко захватить. Генри Винчестерский, давно присоединившись к армии своего брата, уже глубоко погряз в предательстве. Призывая короля к беспощадным действиям на словах, он решил отомстить ему делом, ведя двойную игру. Бескровная встреча с графом Робертом Глостерским, братом Матильды, была лишь первым ходом. Генри слыл человеком, искренне верящим в дружбу, ценившим правдивость и благородство, и тем самым обретал дополнительный вес даже в глазах своих врагов. Он любил своего брата и доказал это, помогая Стефану укрепиться на троне.

Но в последнее время в отношениях братьев наметился разрыв. Стефан с подозрением воспринял его визит к папе и потому передал место архиепископа Кентерберийского другому, куда менее заслуживающему этот высокий пост человеку. Он грубо попрал неприкосновенность и святость церкви, арестовав епископов Роджера и Александра и обратив епископа Нигеля в бегство. Поддавшись советам королевы, он сам подорвал свой трон, расшатав его непродуманными действиями и оттолкнув мудрого советчика брата.

Летописцы вскоре в своих хрониках отметили хитроумный ход Генри, имевший весьма серьезные последствия для прямолинейного, недальновидного Стефана. Выждав момент, когда королевы не было рядом с ее супругом, он с братской заботой обратился к своему королю.

– Мир наблюдает за нами, – озабоченно сказал он. – Пока мы у стен этого бумажного замка, по Англии бродят недобрые слухи: говорят, что всесильный и доблестный мужчина окружил войсками прекрасную и слабую даму, свою кузину. Это дурно сказывается на вашей репутации, мой король, а это важнее многих военных побед. Позвольте кузине уехать в Бристоль вслед за ее братом… э-э, то есть я думаю, что он в Бристоле.