Клятва братьев - [8]

Годфри огляделся и обратил внимание на то, что большинство надзирателей теперь сосредоточились в начале конвоя. В этом, конечно, был смысл: поскольку рабы были скованны вместе, бежать они не могли, и у надзирателей не было потребности стеречь хвост процессии. Кроме единственного надзирателя, который ходил взад-вперёд вдоль рядов и раздавал удары кнутом, больше некому было помешать им выскользнуть из конвоя сзади. У них был шанс удрать и незаметно просочиться на улицы Волусии.

Годфри понимал, что действовать нужно быстро, но сердце его начинало бешено колотиться каждый раз, как он собирался двинуться с места. Разум призывал его бежать, но тело было скованно нерешительностью.

Годфри до сих пор не верилось, что они здесь, что им удалось пробраться за городские стены. Он был будто во сне, но сон этот начинал превращаться в кошмар. Хмель от выпитого вина почти выветрился, и чем трезвее он становился, тем больше осознавал, насколько плоха была его идея.

"Пора отсюда делать ноги", – настойчиво прошептал Мерек, наклонившись вперёд. "Давай выбираться".

Годфри отрицательно покачал головой и сглотнул, пот щипал ему глаза. Часть его знала, что Мерек прав, но другая часть заставляла выжидать самый подходящий момент.

"Нет", – ответил он. "Пока рано".

Годфри смотрел по сторонам и видел, что среди рабов, которых вели в кандалах по улицам Волусии, были представители самых разных рас, не только темнокожие. Похоже было, что Империя поработила все народы, даже в самых дальних уголках – всех и каждого, кто не принадлежал имперской расе, которую можно было определить по светящейся жёлтой коже, высокому росту, широким плечам и маленьким рожкам за ушами.

"Чего мы ждём?" – спросил Арио.

"Если мы выбежим на пустую улицу, – ответил Годфри, – то привлечём слишком много внимания. К тому же, нас могут схватить. Нужно подождать"

"Подождать чего?" – не отступал Мерек. Он был раздражён.

Годфри пожал плечами. Его план распадался на части.

"Я не знаю", – сказал он.

Они завернули за угол, и их взглядам открылся весь город. Вид Волусии внушил ему трепет и ужас.

Это был самый невероятный город из всех, что ему доводилось видеть. Годфри, как сын короля, бывал в больших городах, древних городах, богатых и неприступных городах. Он гулял улицами красивейших столиц мира. Мало какие из них могли сравниться с Саварией, Силезией, а тем более – с Королевским Двором. Его не так легко было впечатлить.

Но он никогда не видел ничего подобного. В этом городе была и красота, и порядок, и власть, и богатство. Больше всего в глаза бросалось богатство. Особенно Годфри поразили статуи божеств. Они были всюду, и Годфри эти боги были неизвестны. Один выглядел как бог моря, другой – неба, третий – холмов… Повсеместно люди останавливались у статуй и кланялись им. Но все их превосходила грандиозная золотая статуя в сто футов высотой, изображавшая саму Волусию. У её подножия толпы народа стояли низко склонившись.

Кроме этого Годфри удивила безукоризненная чистота и опрятность мощёных золотом улиц. Дома были построены из безупречно обтёсанных и подогнанных камней, так что стены были идеально гладкими. Город простирался, насколько хватало глаз, до самого горизонта. По каналам плавали узорчатые позолоченные лодки, изящно скользя вдоль улиц.

Город был полон света, отражавшегося от залива, и несмолкающего плеска волн. Построенный в форме подковы он будто обнимал берег залива, и волны разбивались о его золотую дамбу. Блики с океана, лучи двух солнц в небе и обилие золота делали Волусию, в буквальном смысле ослепительной. Её великолепие обрамляли две устремлённые в небо колонны – символы силы – при входе в залив.

Этот город был призван устрашать и подавлять свои богатством, и он прекрасно справлялся со своей задачей. В Волусии были собраны все достижения цивилизации, и, если бы Годфри не знал о жестокости его обитателей, то сам бы захотел здесь жить. Всё тут отличалось от Кольца. Города Кольца строились для обороны, для защиты их жителей. Они были скромными и неприметными, как и его народ. Города Империи, напротив, были открытыми и бесстрашными, и излучали благополучие. Годфри подумал, что это естественно, ведь им неоткуда было ждать нападения.

Годфри услышал гвалт впереди, и когда они вышли из переулка, перед ними внезапно открылась огромная каменная площадь, за которой плескался залив. Здесь пересекались все городские магистрали, и дюжины улиц расходились оттуда во всех направлениях. Фрагменты площади им пока виднелись в арке, ярдах в двадцати от них. Годфри понимал, что стоило их процессии пройти через эту арку, и они окажутся на открытом пространстве, у всех на виду. Тогда им не ускользнуть.

Ещё больше Годфри смутило, что толпы рабов прибывали со всех концов. Закованных в кандалы рабов всех рас надзиратели тащили к высокому помосту на берегу океана. Их заставляли забираться на помост, где имперские богачи могли их рассмотреть и сделать ставки. Там проводилось что-то вроде аукциона.

Послышались одобрительные возгласы, и Годфри мог наблюдать за тем, какой-то имперский дворянин осматривал челюсть белокожего раба с длинными густыми волосами. Дворянин удовлетворённо кивнул, и подошедший надзиратель надел на раба колодки, будто завершая сделку. Затем он схватил раба сзади за рубашку и швырнул его с помоста. Тот полетел лицом вниз и сильно ударился о землю, и под удовлетворённые крики толпы солдаты утащили раба прочь.