Клубок заклинаний - [59]

Окна в нашем доме были заляпаны разбитыми яйцами. Судя по запаху, тухлыми. На жаре вонь стала еще сильнее, да к тому же вся эта гадость присохла к стеклам. Я постаралась оттереть ее с горячей мыльной водой, пока дядя Джереми не увидел, но засохшие яйца почти невозможно отскрести.

Незачем дожидаться костра – я уйду сегодня же вечером. Я собрала небольшую сумку: взяла кое-какую одежду, еду, воду и немного денег. Быть может, именно об этом и говорилось в песне – «сразу ведьмы след простыл». Если не сбежать прямо сейчас, со мной случится что-то страшное. И в Пендлвике станет на одну тайну больше.

Но у «Черного дрозда» тоже есть свои тайны. Когда я была еще маленькая, дядя Джереми рассказывал мне про секретную комнату – или, как он ее называл, ведьмин угол. Это укрытие обустроили много лет назад, когда все боялись, что на них падет обвинение в колдовстве. Может быть, и в других домах такие есть. Не знаю. Там я и оставлю свой дневник, свой рассказ о событиях – для дяди Джереми или для кого-то еще, кто обнаружит эти записи. Я просто хочу, чтобы люди мне поверили, когда магия прекратит застить им глаза.

Я оставлю в комнате кое-что еще – но это для Тодда, на память. Если он, конечно, захочет обо мне вспоминать. Возможно, когда меня прилюдно назовут ведьмой, он предпочтет меня забыть. Это картина, которую я начала писать довольно давно. Автопортрет, лучшая моя работа. В ней тоже есть немного волшебства – несколько скрытых посланий. Нарисовала розы – символ любви. Шалфей – чтобы показать, что я навеки ему верна. И, конечно, плющ. Может, годы спустя, когда у него будет своя семья и дети, он вспомнит о девушке, к которой когда-то был неравнодушен.

Пора идти. Я готова.

Глава 24 Каменный круг

– Мы так и не нашли третью часть дневника, – тихо сказала Бетти, когда Иви умолкла. – Я искала, но в комнате больше ничего не было. Только песни и твои рисунки.

Недаром она чувствовала, что история Иви не окончена. Бетти вспомнила, как ощутила странную связь с неизвестной девушкой, читая ее дневник. А теперь они вместе идут через заколдованный лес – как в тревожном горячечном сне.

– Еще там была картина, – добавила она. – Которую ты нарисовала для Тодда.

У Иви затуманился взор. Она слегка кивнула и посмотрела вперед, на тропу, но Бетти показалось, что она вглядывается в прошлое.

– Я хотела оставить все записи в тайной комнате, – наконец сказала Иви, еле слышно. – Но дядя Джереми их нашел.

– Это еще что?

Иви недоуменно заморгала. Она стояла у себя в комнате, за окнами уже сгустились сумерки. Ее охватила паника. «Что я здесь делаю? – подумала она. – Я же давно должна была уйти!»

Дядя Джереми, нахмурив лоб, стоял возле постели, держа в руке мятые листы. По мере чтения он все сильнее вытаращивал глаза:

– Ведьмой стала Иви Белл – все из-за сердечных дел.

– Ты не так понял, – выдавила Иви.

Она в ужасе огляделась. Опять выпадала из реальности… Теряла сознание, или как это правильно назвать? К счастью, сейчас, за время, что она провела в забытьи, не появилось ни новых рисунков, ни странных песен. В комнате лежал только портрет – свернутый холст, который она приготовилась отдать Тодду на прощание.

Дядя Джереми цокнул языком.

– Нельзя такое писать, Иви. – Он погрозил ей пальцем, как непослушному ребенку, но в его глазах было что-то такое, чего Иви раньше не замечала. – Люди решат, что ты задумала недоброе.

– Люди и так… стой! Дядя, не надо!

Дядя начал рвать листы на мелкие кусочки. Не только песню, но и третью часть дневника. Иви смотрела на него с ужасом.

– Ну зачем ты все это написала? – нараспев спросил дядя Джереми, и ей стало еще страшнее: уж лучше бы кричал. – Ты же знаешь, мы тут, в Пендлвике, не любим разговоры о магии. Магия и беда ходят рука об руку.

Иви застыла.

– Дядя Джереми, – нерешительно спросила она, – ты же не думаешь, что я сделала… что-то плохое, правда?

Старик промолчал. Вместо ответа он аккуратно сложил обрывки дневника в камин, чиркнул спичкой и разжег огонь.

– Вот и все, – довольно произнес он. – Немного бумаги на растопку, только и всего. Не о чем волноваться.

Иви смотрела, как ее слова вспыхивают и превращаются в пепел. Глаза у дяди Джереми были пустые, отстраненные – совсем не похожие на глаза ее доброго веселого дядюшки.

– Я все исправлю, – тихо сказала Иви.

Как именно, она не знала. Но вдруг за пределами Пендлвика удастся найти кого-то, кто им поможет? Иви склонилась над дядей, который все еще возился с камином, и слегка поцеловала в макушку, стараясь не выдать своих чувств. Она очень его любила, своего милого старого дядюшку, который заботился о ней с самого детства… но человек, сидящий сейчас рядом, показался чужим.

На поцелуй дядя не отреагировал. Иви взяла собранную сумку и картину, свернутую в тугой рулон, и направилась вниз. Тишина. Дядя Джереми так и не шелохнулся.

На коврике у дверей спала Тибби. Иви нагнулась и почесала кошку за ухом.

– Хватит с тебя лягушек, – прошептала она, сдерживая слезы. – Присмотри за ним, ладно?

Потом натянула туфли и вышла из дома, бесшумно закрыв за собой дверь. Сверху что-то чуть скрипнуло. Иви подняла голову и увидела в окне второго этажа дядю. На секунду они встретилась взглядом. Неровное стекло искажало его лицо.