Клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков - [42]
Вчера вечером я впервые побывала на заседании клуба любителей книг и пирогов из картофельных очистков. Оно проводилось в гостиной Кловиса и Нэнси Фосси (с периодическими выплесками на кухню). Выступал новый член клуба, Джонас Скитер, рассказывал о «Медитациях» Марка Аврелия.
Мистер Скитер встал, окинул собрание суровым взглядом и объявил, что приходить не хотел, а бессмысленную книжку Марка Аврелия прочитал исключительно под давлением стариннейшего дорогого, но теперь уже бывшего друга Вудроу Катера, после того как тот совершенно застыдил его за невежество. Все повернулись к Вудроу. Тот сидел потрясенный, с разинутым ртом. Джонас Скитер продолжал:
— Как-то Вудроу шел мимо огорода, где я складывал компостную кучу. В руках у него была маленькая книжица. Он сказал, что только сейчас дочитал ее и хотел бы дать мне. Книжица, мол, очень глубокая.
«Вудроу, мне не до глубин», — отозвался я. «Ты просто обязан найти время, Джонас, — сказал он. — Когда ты это прочитаешь, наши беседы у „Чокнутой Иды“ станут намного интересней. Нам будет веселее за пинтой пива».
Его слова меня задели, что скрывать. Друг детства заносится передо мной — лишь потому, что он тут у вас книжки читает, а я нет. Раньше я закрывал на это глаза — каждому свое, говаривала моя матушка. Но тут он перешел границы. Оскорбил, можно сказать. Поставил себя выше моего.
«Джонас, — вещал Вудроу, — Марк был римский император и великий воин. А книга его про то, о чем он думал, сражаясь с варварами, — те прятались в лесу и хотели римлян убить. И Марк, хотя ему было не до того из-за проклятых ква-и, все же нашел время записать свои мысли. Очень, очень сложные мысли, Джонас, а для нас довольно-таки поучительные».
Короче, проглотил я обиду и взял эту чертову книжонку, но сегодня пришел сказать: стыдно, Вудроу! Стыдно ценить книгу выше друга детства!
Нет, я ее прочитал и вот что думаю. Этот ихний Марк Аврелий настоящая старая баба — все мерил да мерил температуру у своей совести и сознания. Размышлял: что сделал, чего не сделал? Прав был — или не прав? Или все остальные в мире дураки? Или он сам? Нет, это кругом дураки, и он их научит жизни. А уж скряга! Ни одну мыслишку даром не потратил, каждую превратил в проповедь. Бьюсь об заклад, старый пень помочиться не мог без…
Кто-то ахнул:
— Помочиться! Сказать такое при дамах!
— Пусть извинится! — вскричал кто-то еще.
— Не за что ему извиняться, он пришел высказаться. Это его мнение, нравится вам или нет!
— Вудроу, как ты мог обидеть старого друга?
— Стыдно, Вудроу!
Вудроу встал. В комнате стало очень тихо. Джонас и Вудроу сошлись в центре комнаты. Джонас протянул товарищу руку, тот хлопнул его по спине, и они вдвоем, рука об руку, отправились к «Чокнутой Иде». Надеюсь, это все-таки паб, и вполне нормальный.
С любовью. Джулиет
Р. S. Доуси — единственный член клуба, кого это развеселило. Он слишком вежлив и не смеялся в голос, но плечи его тряслись. По реакции остальных я поняла, что заседание было интересным, но не из ряда вон.
Еще раз люблю, Джулиет
31 мая 1946 года
Дорогой Сидни!
Пожалуйста, прочти прилагаемое письмо. Мне его просунули под дверь сегодня утром.
Дорогая мисс Эштон!
Мисс Прибби сказала, что Вы интересуетесь немецкой оккупацией, так вот Вам мое письмо.
Я человек маленький, но хотя мама и говорит, что я еще не дожил до своего звездного часа, он у меня был. Просто я ей не рассказывал. Я чемпион по свисту, выигрывал конкурсы и призы. А во время оккупации с помощью своего таланта лишал мужественности врага.
Когда мама засыпала, я тайком выбирался из дома и тихонько доходил до немецкого борделя (извиняюсь за выражение) на Сомаре-стрит. Прятался в темноте, дожидался, пока кто-нибудь из солдат выйдет после свидания. Не знаю, в курсе ли дамы, но мужчины в такие минуты не на пике формы. Солдат шел в казарму, нередко при этом насвистывая. Я неслышно шел сзади, насвистывая тот же мотив (только намного лучше). Солдат прекращал свистеть — а я нет. Солдат замирал, заподозрив, что его преследуют. Но кто? Он начинал оглядываться, а я прятался где-нибудь в дверном проеме. Солдат, никого не увидев, шел дальше, но больше уже не свистел. А я насвистывал неумолимо. Солдат останавливался — я остананавливался тоже. Он ускорял шаг, но я твердо шагал следом и свистел. Солдат пускался бегом, пулей влетал в казармы, а я возвращался к борделю ждать следующего немца. Наверняка на другой день многие не могли полноценно исполнять свои обязанности. Понимаете?
А теперь я, извиняюсь, скажу еще кое-что о борделях. Не верю, что молодые дамы шли туда по собственной воле. Их присылали с оккупированных территорий Европы, как и рабочих «Организации Тодта». Работа ведь не из приятных. К чести солдат надо сказать, что они требовали от немецких властей выдавать женщинам дополнительное питание, такое же, как жителям острова на тяжелых работах. Я сам видел, как дамы делились едой с рабочими «Организации Тодта», когда тех выпускали ночами на поиски пропитания.
Моя тетя, родная сестра моей матери, живет на Джерси. После войны она смогла приехать погостить — к сожалению. И вот тетя рассказала жуткую историю.
Влиятельный надменный аристократ лорд Дебен, известный распутник и повеса, для продолжения своей блистательной родословной намерен жениться и делить ложе с избранницей лишь до первенца. Из подсовываемых ему жеманных кандидаток он обратил внимание на невинную дебютантку последнего светского сезона Генриетту Гибсон. Но, рассчитывая на легкую победу, был глубоко разочарован: девушка оказалась с волевым характером и отлично понимала, что следует держаться подальше от мужчины с его репутацией… Однако одно прикосновение его губ — и она стала безвозвратно потерянной для всех других мужчин.
Доблестный капитан Роберт Фоули, израненный в боях герой войны, уверен, что ни одна женщина не способна полюбить его из-за шрамов и увечий, обезобразивших его лицо и тело. К тому же он беден, так как в детстве из-за происков недоброжелателей он не был признан законным наследником своего высокородного отца. От сводного брата Роберт узнает, что дальняя родственница завещала ему все свое состояние, однако, чтобы вступить в наследство, ему придется заключить брак. Красавица Сюзанна, дочь разбогатевшего торговца, отвергает любовь бедного капитана.
Джаспер Чаллинор, маркиз Ленсборо, обладатель титула и огромного богатства, решил, что пришла пора позаботиться о продолжении рода. За невестой маркиз отправился в Йоркшир в поместье сэра Томаса Грегори – отца двух очаровательных девушек на выданье. Случилось так, что под колесами кареты маркиза едва не погибла племянница сэра Томаса леди Эстер. Из-за невзрачной одежды лорд Ленсборо принял ее за нищенку и обошелся с ней не слишком любезно. Однако вскоре маркиз оценил ум, прямоту характера и очарование рыжеволосой, на первый взгляд нескладной девушки.
Мэри – красивая скромная девушка и самая искусная мастерица в модном ателье. Она без устали работала, не ожидая от жизни никаких перемен. Однажды на одной из улиц Лондона ее окликнул молодой человек в дорогом костюме, девушка испугалась и бросилась бежать. Однако лорд Мэттисон все же отыскал Мэри и заявил, что она Кора, его невеста, пропавшая семь лет назад. Девушка настаивала на том, что она всего лишь белошвейка Мэри, но не помнит, откуда она и как оказалась в Лондоне. Мэттисон, горячо любивший свою невесту, решил во что бы то ни стало разгадать тайну Мэри.
Мисс Джорджиана Уикфорд, питающая отвращение к физической близости с мужчиной и потому не желающая выходить замуж, придумала блестящий, по ее мнению, план избежать неминуемого — нужно вступить в фиктивный брак! Выбор ее падает на лорда Эшендена, с которым она была очень дружна в детстве. Они провели в разлуке долгие десять лет, ничего друг о друге не зная. Эдмунд же, несмотря на настоятельные уговоры матери, принципиально отказывается жениться и обзаводиться наследниками, в чем состоит его прямой долг как продолжателя рода.
Сопровождая падчерицу на ее первый бал, Лидия встречает виконта Николаса Хемингфорда. С момента их последней встречи прошло немало времени, но он все также хорош собой, строен, обаятелен и, как когда-то, приглашает на танец самых невзрачных девушек. В юности и сама Лидия считала себя дурнушкой, а в обществе Николаса расцветала. Она знала, что этот охотник за богатыми наследницами никогда не предложит ей руку и сердце, а потому не стремилась произвести «правильное» впечатление и, в отличие от других девиц на выданье, вела себя естественно.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге впервые публикуются письма российского консула И. М. Лекса выдающемуся дипломату и общественному деятелю Н. П. Игнатьеву. Письма охватывают период 1863–1879 гг., когда Лекс служил генеральным консулом в Молдавии, а затем в Египте. В его письмах нашла отражение политическая и общественная жизнь формирующегося румынского государства, состояние Египта при хедиве Исмаиле, состояние дел в Александрийском Патриархате. Издание снабжено подробными комментариями, вступительной статьей и именным указателем.
Роман в письмах о запретной любви двух женщин на фоне одного из самых мрачных и трагических периодов в истории России — 1930–1940-х годов. Повествование наполнено яркими живыми подробностями советского быта времен расцвета сталинского социализма. Вся эта странная история началась в Крыму, в одном из санаториев курортного местечка Мисхор, где встретились киевлянка Мура и москвичка Ксюша…В книге сохранены некоторые особенности авторской орфографии и пунктуации.Николай Байтов (р. 1951) окончил Московский институт электронного машиностроения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Письма к сыну» английского писателя, публициста, философа-моралиста, историка Филиппа Дормера Стенхопа, графа Честерфилда (1694–1773) Вольтер назвал книгой весьма поучительной, самым лучшим из всего когда-либо написанного о воспитании. Нас поражает многое в этих письмах с точки зрения иной среды и эпохи, но мы прекрасно понимаем, что эта книга незаурядная и что она получает вневременной интерес именно потому, что является превосходным отображением эпохи, которой она порождена.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.