Клуб для избранных - [49]

Накатывала дремота. Тело будто оцепенело, он завалился набок, на ледяной цементный пол, и даже не заметил этого. Зябкий холод покалывал кожу, кристаллизуя капли влаги, покрывая тело тонким слоем инея. Майк не отдавал себе отчет — то ли он бредил, то ли действительно превращался в ледяную фигуру… Дверь бесшумно отворилась, и вошла Викки — абсолютно голая. Медленно приблизилась, перевернула его на спину и легла сверху — такая горячая, что об нее можно было обжечься. Майк сомкнул веки, с наслаждением чувствуя, как быстро нагревается, пропитываясь ее жаром.

— …беги, Майки! Не дай им поймать себя! — пробормотала Викки голосом девчонки из телефона. — Не дай. Им. Поймать.

Он резко распахнул глаза и сел, озираясь по сторонам. Он по-прежнему находился в комнате один, но в коридоре отчетливо звучали приближающиеся шаги. Нолан быстро надел толстовку и вскочил, радуясь вернувшемуся контролю над телом. Схватил треногу с массивной видеокамерой и замер у двери, заклиная собственный организм не отказать ему в решительный момент.

Первым вошел молчун Рэнди — на его неудачливую голову и пришелся первый мощный удар тяжелым корпусом камеры. Удар ошеломил его, но не сбил с ног — он согнулся, хватаясь за голову, давая Нолану время выскочить в коридор и атаковать Фиска. Чертов псих держал в руке бокал с вином, намереваясь хорошо провести время в компании умирающей жертвы. За долю секунды одухотворенное, почти сладострастное выражение на его лице сменилось на удивление, а затем на испуг. Может быть, он и был сказочно богат, но его деньги не помогли ему себя защитить — Майк хорошенько припечатал его импровизированной дубинкой, один раз, второй, третий, а потом добавил оклемавшемуся Рэнди.

— Ты сейчас… совершаешь большую ошибку! — сдавленно пробормотал Фиск, скорчившись и прижимая ладонь к разбитому лицу.

— Я и раньше их совершал. — Майк выбросил кулак вперед, и костяшки пальцев с хрустом врезались в мясистый нос, ломая его.

В этот момент в коридоре появился привлеченный шумом охранник. Увидев направленный на себя пистолет, Нолан успел дернуть Фиска на себя, прикрываясь им, как щитом, — пуля прошила бок толстяка, исторгнувшего из себя такой нечеловеческий вопль, будто с него заживо сдирали кожу. Охранник растерянно замер — и этого хватило, чтобы Майк ринулся на него и сбил с ног.

Завязалась схватка. Выбитый из рук пистолет отлетел к стене. В лучшем физическом состоянии Нолан наверняка поборол бы противника без проблем — рукопашный бой был его коньком. Но сейчас перевес оказался на другой стороне — с каждым мгновением силы Майка таяли. Соперник сделал резкий выпад на полусогнутых ногах, обхватил его колени и протаранил плечом живот Майка, роняя его на спину. Оказавшись на коленях между его ног, охранник начал молотить его по корпусу и голове.

Позиция была идеальна. Нолан прижал подбородок к груди, заблокировал правую руку соперника и одновременно с этим выполнил косой захват ногами через шею и подмышку, проводя удушающий прием «треугольник». Он приподнялся на лопатки, отталкивая противника соединенными ногами и усиливая удушающий. Чувствуя, что еще немного и сам потеряет сознание, Нолан сцепил зубы и не ослаблял захват, пока охранник не перестал сопротивляться и не отключился от гипоксии из-за пережатой сонной артерии.

Майк столкнул с себя безвольное тело, когда в миллиметре от его головы чиркнула пуля. Во время схватки Фиск добрался до пистолета и теперь целился в него, зажимая рану в животе свободной рукой.

Нолан откатился к стене — вторая выпущенная пуля едва не задела его плечо — и накинулся на Фиска за мгновение до третьего выстрела. Нолан успел обхватить руками сжимавшую оружие ладонь и изменить траекторию — только поэтому пуля просвистела над ухом, а не пробила его лоб.

Два сокрушительных удара отправили Фиска в нокаут. Находясь в близком к обмороку состоянии, Нолан обшарил его карманы, достал ключи от машины и, держась за стену, поковылял к выходу.

Он мчался с такой скоростью, что любой полицейский патруль мгновенно бросился бы за ним в погоню — если бы только встретился на пути. Но его автомобиль, будто заколдованный, невидимый для остальных, несся по предрассветному шоссе, а огни фонарей за окном струились сплошной светящейся линией. Он крутанул руль, едва вписавшись в поворот — колесо чиркнуло по бордюру. Проследовал еще километр, сбавил скорость и съехал на обочину. Дальше пошел пешком.

Ночь убывала, но серый сумрак еще клубился на тихих улочках. Майк брел на автомате, в полубреду, ноги переставлялись сами собой. Он спотыкался, едва не падая, но продолжал шагать, с трудом различая дорогу. Когда мотель появился в поле зрения, его ноги подкосились, и он рухнул на тротуар, успев выставить руки — и лишь благодаря этому не впечатался лицом в асфальт. Несколько минут он стоял на четвереньках, не в состоянии справиться с головокружением, потом кое-как поднялся и, шатаясь, добрался до мотеля. В номере ему хватило сил вытащить из холодильника кусок пиццы и затолкать его в рот. После чего он достал из-за батареи «беретту», повалился на кровать и заснул, не выпуская оружия из рук.