Клуб 27 - [79]

— Что это значит? — Он ставит свою чашку на стол.

— То, чем мы занимаемся, делает меня счастливой. Может быть, именно это он и делал, преследовал то, что делало счастливым его.

— Давай поговорим о том, чем мы занимаемся.

— О чем здесь говорить?

— Как насчет того, что я начну извиняться за то, что опоздал. Мы заключили сделку, над которой я работал весь вечер, и некоторые заключительные детали задержали меня.

Я делаю взмах рукой.

— Тебе не нужно оправдываться. Я не твоя девушка.

Он поджимает губы.

— Что, если я хочу, что бы ты ею стала?

— Я думала, мы обсуждали это. — Я смотрю вниз и дую на горячий эспрессо.

— Нет, я говорил тебе, что у меня никогда не было девушки.

— Я предположила, что это означало твою незаинтересованность в этом.

— И тебя это устраивает?

Я отпиваю свой напиток и позволяю теплой жидкости стекать по внутренней стенке моего горла.

— Да, Нейт. Мы решили, что я останусь на всё лето. Не нужно вешать ярлык на наши отношения.

— Ты не разозлилась, когда я не появился сегодня вечером?

— Немного расстроилась, — я изучаю его.

— Значит, ты всё бросила и поехала туда, куда я просил тебя не ездить?

— Не потому, что я была зла на тебя.

— Я хочу, чтобы ты была больше, чем немного расстроенной. Я хочу, чтобы ты чертовски сильно злилась на меня, — говорит он низким, но жестким голосом.

— Не понимаю тебя.

Он ставит чашку и встает, чтобы сесть рядом со мной.

— Ты хочешь заняться со мной тем, что никогда раньше не пробовала. Я больше тебя желаю этого, знаешь ли. Однако я менял женщин, вступая с ними в согласованную договоренность без каких-либо отношений, столько, сколько я себя помню. Я не могу вести себя так с тобой.

— Почему нет? Мы же говорили — никаких обязательств.

— Послушай, я не могу объяснить этого. Всё это неправильно. Я не верю в любовь, и это никогда не изменится, но и не означает, что я не могу состоять месяцами в отношениях с женщиной и делать для неё что-то большее, чем просто трахать.

Не зная, что сказать, я просто пялюсь на него.

— Ты считаешь, что вскоре умрешь, верно?

Я сглатываю, мои глаза жжет от сдерживаемых слез.

— Позволь мне сделать из этих ближайших пару месяцев все то, что ты когда-либо желала. Что ты теряешь?

Нейт прав, мне нечего терять.

Я наклоняюсь и целую его.

— Да.

— Что «да»?

— Да, я буду твоей девушкой, но ты же понимаешь, что в таком случае, ты — мой бойфренд.

Он, я уверена, неосознанно дергается, и, не обращая на это внимания, я целую его снова.

— Нам нужно идти, — шепчет он. — И чтобы ты знала, я всё ещё чертовски злюсь на тебя за то, что ты ездила в клуб сегодня.

Я пытаюсь извиниться, но до того, как хочу сказать хоть что-то Нейту, он направляется уже в сторону двери.

Мы молча возвращаемся в клуб. Ветер поднялся вновь, и когда мое платье приподнимается вверх, Нейт придерживает его быстрым движением своей руки.

Своими ладонями я прижимаю платье на бедрах.

— Я справлюсь.

Когда мы заходим за угол, я обнаруживаю «Рендж Ровер», находящийся напротив стоянки.

Я указываю в его сторону.

— Почему твоя машина всё ещё припаркована здесь, и почему каждому в клубе известно твое имя?

Он застывает на месте, но отвечает быстро.

— Потому, что я его владелец.

Мой рот широко раскрывается. Затем закрывается без звука. Открывается снова, и единственное слово «Что?» слетает с моих губ.

— Я владелец клуба.

— О, боже мой! Как ты мог мне не сказать об этом?

Его лицо непроницаемо, и безысходность просматривается в его выражении.

— Когда конкретно я должен был упомянуть об этом: до или после того, как ты потребовала трахнуть тебя в одной из этих комнат, чтобы доказать, что я заинтересован в тебе?

Моя рука взлетает ко рту, и вместе с ней приподнимается мое платье.

— Ты говорил, что никогда не будешь лгать... — замолкаю, чувствуя себя идиоткой, что верила ему.

— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, но ты ошибаешься.

Я качаю головой, желая, чтобы не появилась ни одна слезинка. Мне не нужно плакать снова.

— Я не врал. Я никогда ни с кем не был ни в одной из этих комнат. Я никогда не надевал повязки на глаза, никогда не связывал, не использовал флогер или устраивал порку внутри этого клуба.

В любом другом контексте эти слова выглядели бы смешно, но не здесь и не сейчас.

— Тогда, зачем ты владеешь секс-клубом, если не заинтересован в использовании этих предметов?

— Разве ты знаешь, чем я занимаюсь, Зои? В чем сущность моего бизнеса?

— Имеешь дело с недвижимостью.

Он покачивает головой; черты его лица остаются напряженными.

— Не просто недвижимостью. Я покупаю неустойчивые предприятия в Майами и исправляю, а затем продаю их для получения прибыли. Я купил этот клуб в прошлом году, когда хозяин хотел по-быстрому свалить.

— Ты как Робин Гуд?

Кажется, будто он немного съеживается от этого сравнения.

— Нет, не совсем. Я не отбираю у богатых и не отдаю бедным. Я просто вижу потенциал в каждом бизнесе и назначаю специалистов на должность с целью управления, исправления и продажи его с прибылью.

— Ох, как Ричард Гир в «Красотке»?

Он хмурится.

— Чёрт, о чем ты говоришь?

Очевидно, он не смотрел этот фильм, поэтому я не развиваю эту тему.

Изучая его выражение лица, я не вижу никаких признаков обмана. Но любопытство всплывает во мне.