Клон в пальто - [28]

Он посмотрел удивленно:

— Австралийской полиции вы совершенно не нужны. Александра, я думал, вы догадаетесь. Я не из полиции и не австралиец.

— Вы из КГБ, и мы подозреваемся в измене родине. — Аля решила, что лучшая защита — нападение. Хотя защищаться пока было не от чего, но все равно нападение не помешает.

Ее собеседник не понял юмора. Правда, юмор, честно говоря, был очень так себе.

— КГБ сейчас не существует. Я работаю в британской разведке.

— А… — Аля поперхнулась очередной репликой. Их диалог походил на обмен кавээновскими шутками, но это были не шутки.

— Нет, я не боюсь вам в этом признаться. Я нахожусь в вашей стране легально, и Россия не лежит в данный момент в сфере моих интересов.

«И говорит как пишет», — подумала Аля строчкой из классики. Только по этой изысканно правильной речи можно было опознать в нем иностранца. А все равно он врет. Если Россия не лежит, как он выражается, в сфере его интересов, то откуда и зачем такой прекрасный русский язык?

— Что же в ней лежит?..

— Меня интересует ваш муж.

Джеймс Бонд понимал ее с полуслова. Но и она заранее знала все, что он мог сказать. Вернее, до сих пор знала, но дальше они вступали на тонкий лед неведомого.

— Почему?

— Собственно, не ваш муж, Алекс. А тот человек, который пропал на Золотом берегу одновременно с ним.

— Вы думаете, Леша что-то знает, видел? Он ничего не помнит. Ему намеренно не восстанавливали отрезок памяти, связанный с… с несчастным случаем. Чтобы не травмировать.

— Так. Значит, он не знает, что произошло на самом деле?

— Нет. Официальная версия — он был сильно ранен и ему делали операцию.

— А вам не пора рассказать ему правду?

— Зачем? С какой стати? Ребекка говорила…

— Я беседовал с доктором Моррис. Она считает, что господин Антонов уже вполне окреп и адаптировался, чтобы услышать историю своего чудесного возвращения с того света.

— Но для чего? Кому это надо?

— Нам.

Аля не нашла, что ответить. Вдруг оказалось, что этот человек полностью подавляет ее волю. Он говорил с ней так, будто она тоже служила в британской разведке и находилась у него в подчинении. Ей хотелось вытянуться в струнку и гаркнуть: «Yes, sir!». И хотя у нее вырывались недоверчивые вопросы и возражения, она понимала их бессмысленность, как ребенок, который упрямо отстаивает свое право не ложиться спать. Она сделает то, что он ей скажет. Вот только какими словами объяснить взрослому мужику, отцу семейства и бизнесмену, что он — клон, выращенный из собственного пальца?..

— Вы не замечали за своим мужем чего-то необычного, каких-то новых качеств, особенностей поведения, которые появились после инцидента в Австралии? Странных черт, не свойственных ему раньше?

Аля невежливо фыркнула. Лешка весь состоял из необычных, странных, несвойственных ему особенностей поведения. Но к британской разведке это не имеет никакого отношения. Таким его нафантазировали две глупые бабы — поклонница сентиментальной литературы Ребекка и сочинительница правильных сказок Аля Антонова.

— Я объясню вам, в чем дело. Человек, которого мы разыскиваем, был нашим агентом. Суперагентом. Он исчез в тот момент, когда его заподозрили в двойной игре.

— Но при чем тут мой муж? Не мог же ваш агент в него превратиться! Ведь это был Лешин палец, я его узнала. Значит, его клетки, его гены. Потому регенерировался из этого пальца Леша Антонов, а не кто-то другой. Правильно?

— Все не так просто, миссис Александра.

Аля отвернулась к стене, вернее, к выставленному за стеклом портрету Гайдна. Композитор был исполнен в шоколаде, о чем можно было догадаться лишь по разъяснительной табличке да по чрезмерной гладкости изображения. Аля вспомнила, как восхищали ее и всех, кто приходил в это кафе, шоколадные произведения искусства. Вот что бывает на свете! Но бывает, оказывается, и не такое…

— Что — не так просто? — спросила она. — Мой муж — не мой муж? Из его пальца вырастили другого? Его вырастили из чужого пальца? Что вы хотите сказать?

— Пока ничего, Алекс. Успокойтесь, пожалуйста. Вы видели, как он вчера дрался с этими бандитами?

— Нет. Было темно.

— А я видел. Он раскидал пятерых мужчин, как мешки с ватой. Помощь нашего сотрудника практически не потребовалась. Ваш муж занимался когда-нибудь рукопашным боем?

— Н-нет. По-моему, нет…

— Он владеет приемами кунг-фу, айкидо, гадикенподжитсу? Он проходил стажировку на Тибете, служил в российском спецназе или морской пехоте США? Если нет, то он не мог сделать того, что сделал вчера. Но он сделал это. Я видел.

Он давно уже держал ее руку в своих ладонях, больших и очень горячих. И поэтому Але было хорошо и спокойно, хотя ей говорили совершенно невероятные, дикие вещи. Наверное, это профессиональное качество — уметь говорить дикие вещи так, что человеку хорошо и спокойно. Жаль, что она раньше не встретила этого обаятельного шпиона, не знала, что Джеймс Бонд существует в реальности. Она бы попросила врачей сделать Лешку именно таким.

Да, но так что же с Лешкой?

— Я не знаю, Александра, — простодушно сказал Джеймс Бонд и посмотрел на нее спокойными светлыми глазами из-под пушистых ресниц. — Я не ученый и потому объяснить не смогу. Но ученые говорят, что это возможно. Что наш агент воплотился во внешний облик вашего мужа.