Клинические лекции по душевным болезням - [75]

В некоторых случаях больной замечает, и с удивлением об этом рассказывает, что все его мысли немедленно и повсеместно читаются и повторяются звучащим эхом: «Все, что я думаю, я тут же слышу, у меня отбирают, крадут мои мысли». Больная, которую мы сегодня увидим, говорила мне: «Я слышу свою мысль в отдалении, как эхо». Другой, которого мы также с вами посмотрим, написал брату, чтобы тот поместил его в какую-нибудь другую лечебницу, но настоятельно просил, чтоб тот сам выбрал новое место и не сообщал его больному, потому что если он будет знать его, то и его преследователи, держащие его в «состоянии гипноза» и владеющие его мыслями, тут же все узнают; но если он ничего не будет знать, они потеряют его след. Его переживания дают нам представление о моральных муках, в которых вынуждены жить несчастные галлюцинанты.

Когда болезнь прогрессирует, корковые центры больного полностью эмансипируются: отдельные слова, фразы, монологи возникают в них вне всякой связи с течением мысли больного, который, думая о своем, постоянно «перебивается» своими недругами и вынужден отвечать им: устанавливается своего рода диалог между ним самим, представленным его лобными долями, и «партнером», расположенным в корковом центре слуха, наступает своего рода раздвоение личности. Позднее автономия галлюцинирующих центров становится всеобъемлющей, они начинают действовать во вполне автоматическом режиме и больной уже как посторонний присутствует при разговорах, которые (он в этом ни минуты не сомневается) ведутся на его счет и к его издержкам. В них присутствует обвинитель, затем появляется защитник больного: один голос его оскорбляет, другой поддерживает; наконец, как в античной трагедии, появляется третья группа персонажей: хор, народ, выносящий суждение по ходу всего услышанного. Если оскорбление, наносимое больному, особенно остроумно и каверзно, хор смеется и издевается над больным, если же оно выходит за рамки приличий, он находит его чрезмерным и одобряет защитника, который в это время особенно активен. Одна из таких несчастных больных, уже в течение 15 лет посещающая мою амбулаторию, всегда водит за собой подобную «труппу» и часто смеясь пересказывает мне, что в ней говорится. Однажды она пришла ко мне грустнее. обычного и поведала, что накануне, когда защитник сурово отчитывал ее врагов за злокозненность их речей, она зашлась в приступе кашля и сплюнула. Тут же она услышала адвоката, который сказал ей злым голосом: «Свинья, ты же мне в лицо харкнула!» — и начиная с этого момента, прекратил выступать в ее защиту.

Нам остается изучить еще один курьезный галлюцинаторный феномен, который наблюдается иногда в практике. Галлюцинации поражают обычно равномерно обе половины каждого из органов чувств: галлюцинант, как и нормальный человек, слышит «голоса» обоими ушами, видит зрительные галлюцинации обоими глазами, воспринимает, короче говоря, воображаемое обоими парными органами. В некоторых же случаях, как это свидетельствовали уже Calmeil, Moreau, Michea и другие, галлюцинации возникают с одной стороны, воздействуют на одну из сторон воспринимающего устройства. Больной чувствует, что на него воздействуют через один глаз или ухо или одну половину тела. То, что мы знаем уже о чувствительных центрах коры головного мозга, хорошо объясняет этот феномен: преобладающее возбуждение той или иной области предопределяет локальный характер возникающего расстройства. Одна из больных дала нам оригинальное объяснение подобных односторонних галлюцинаций. Ее враг, говорила она, держит в руке вогнутое зеркало, в котором видит ее отражение. Он всовывает ей в ухо в этом отражении трубку и больная именно им начинает слышать.

В других, более редких, случаях галлюцинации двусторонни, но содержание их различно в зависимости от стороны, на которой они возникают. Правое ухо, например, слышит приятные речи, левое — брань и оскорбления. Этот феномен дает еще одно подтверждение теории двойного представительства в полушариях и функциональной независимости каждого из них. То что нам дает в столь законченном и наглядном виде клиника, может быть, как вы знаете, воспроизведено экспериментально у истериков в определенных фазах гипнотического воздействия. Среди многих свидетельств такого рода я приведу в качестве примера опыты Charcot в больнице Salpetriere, подробно изложенные в книге Paul Richter, а также те, которые г. Dumontpallier имел любезность провести над одной из моих больных в ходе лекции, читанной мной в больнице Св. Анны. Введя больную в состояние сомнамбулизма, он сказал ей на правое ухо, что погода прекрасна и светит солнце; в это же время другой человек слева говорил, что идет дождь. На правой половине лица больной обозначилась улыбка, в то время как на левой опустился угол рта, свидетельствовавший о недовольстве больной, вызванном известием о плохой погоде.

Надо не упускать из виду и то, что галлюцинации как проявление хронического бреда всегда отвечают содержанию бредовых идей; вначале они, вместе с этими идеями, тягостны для больного, затем, также в соответствии с бредом, приобретают положительный характер.