Клиентка по вызову - [20]

Вспомнила, как однажды уронила этот алый шарик и как зашлось ужасом сердце, пока он летел вниз… но мягкий ворс ковра чудом его спас.

Она легла на диван так, чтобы засыпать, глядя на огоньки, обещающие настоящее чудо.

Но сон не шел — в тишине ночи вдруг из памяти стали всплывать подробности сегодняшнего вечера. Теплый взгляд темных глаз, нежные руки, кипящие мысли, взмывающие вихрем от каждого касания. Все казалось таким правильным в тот момент… и вдруг раскололось, как упавший на паркет елочный шарик. Остались только колкие осколки с зеркальной сердцевинкой.

Но еще хуже стало, когда она сбежала…

Он ведь сам удивился, увидев деньги, теперь Веста вспомнила это четко. Не меньше, чем удивилась она. А уж когда приперся этот… эта… в платье! Тоже Веста!

Неужели ее психолог с теплыми глазами ждал этого огромного мужика? Но зачем тогда он целовал Весту?

Все на свете перепуталось, а она убежала, даже не разобравшись. И теперь сердечко болезненно ныло от ощущения неправильности происходящего…

За ночь Веста будто набралась сил от мерцающих елочных огней.

Да, с ней случилось чудо — она выиграла тур в Египет. Но кто сказал, что она выиграла его для себя? Судьба ей намекнула на это, когда она даже не попала туда, где ее должны были вылечить от аэрофобии.

Значит… Веста пила утренний кофе, стоя у окна кухни, смотрела на маму с папой, которые вяло ворчали, поедая овсянку, а сама думала — вот они удивятся, когда я вручу им путевку и скажу, что это будет их второй медовый месяц!

А она… Жизнь впереди долгая. Успеет еще и на пирамиды посмотреть, и по пустыне поездить.

Отставив чашку на подоконник, Веста решительно повернулась…

И застыла, поймав до странности знакомое движение — там, за окном.

У подъезда стоял мужчина, лица его было отсюда не видно, но то, как он потер щеку ладонью, пронзило ее огненной стрелой — и снова заныло сердце.

Не может быть. Не может же?

Нет?

Нет?

— Мам, пап… я ненадолго! — бросила она, мгновенно закутываясь в куртку.

— Куда?! — взвилась мама.

— За молоком! — крикнула Веста в уже захлопнувшуюся дверь.

— Но…

Мама перевела взгляд на полный пакет молока, который дочь только пять минут назад сама достала из холодильника.

15. Веста и Кирилл и их кошмары

Веста всегда завидовала героиням романтических фильмов. Они были такие смелые: первыми признавались в любви, бежали к мужчине, крича через весь аэропорт, чтобы он не улетал, даже звонили женам возлюбленных. Как будто они были так уверены в себе, абсолютно убеждены, что он ответит взаимностью, что он тоже влюблен, что они — они сами — стоят его любви!

Веста знала, что она симпатичная. С ней почти каждый день кто-нибудь пытался познакомиться. Даже просто на улице. Но ведь быть красивой и быть достойной любви — разные вещи. Она бы никогда не смогла подойти на улице к парню, который понравился и сказать:

— Молодой человек, не хотите слетать со мной в Египет?

Нет, это не про нее.

Совсем нет.

Кирилл смотрел на девушку своей мечты, которая вдруг появилась неизвестно откуда, тронула его за плечо, сама вздрогнула, когда он обернулся и задала невероятно дерзкий вопрос. И стояла теперь, кусая вишневые сладкие губы, стискивая тонкие пальчики, а в ореховых глазах плескался азартный страх.

И не верил.

Наверное, он все же заснул под утро крепче, чем думал. Вдохнул ее сладко-терпкий запах с подушки, и ему приснился невероятно реалистичный сон, в котором он мерз под окнами многоэтажки, робел, ругал себя, то бросался к подъезду, то прочь, вдруг засомневавшись на последнем этапе.

А потом она вышла… И стояла тут, перед ним. С ее глазами, губами, персиковой кожей и разгорающимся румянцем.

Вот-вот смутится и испугается совсем и сбежит.

Нет, нельзя этого допустить. Даже во сне.

— Очень хочу! — честно сказал он, притягивая ее к себе и забираясь под распахнутую на морозе куртку, чтобы обнять за тонкую талию, провести ладонью по стройному бедру, чуть не застонав от того, как часто и горячо забилось сердце.

Конечно, сон.

Она не вырвалась, не надавала ему пощечин — только отблеск былого гнева сверкнул в глазах, но тут же растаял, скрытый темнотой ресниц.

— У вас ведь есть загранпаспорт? — уточнила Веста на всякий случай.

Жаль, если пропадет такой красивый и смелый заход. У нее сердце сейчас просто разрывалось, пытаясь колотиться быстрее, чем дано природой.

Те секунды, что он молчал, отняли у нее несколько лет жизни и прибавили седых волос.

Но оно того стоило.

То, что она чувствовала сейчас, было не похоже ни на что иное. Такое пронзительное счастье, такая невероятная свобода, словно она сама уже летит без всяких самолетов в морозных небесах.

— Есть… — улыбнулся Кирилл.

— А какое там имя? — спросила Веста и как будто устала сдерживаться, отчаянно покраснела.

Ох, ведь так и не знала его имени!

Какой ужас! Знали бы мама с папой!

Кирилл рассмеялся, осознав то же самое. Но вместо того, чтобы задуматься, нужна ли ему девушка, которая так беспечно прыгает в постель с человеком, чьего имени даже не знает, вдруг наклонился и сделал то, чего желал больше всего на свете.

Чего она желала до одури, до головокружения.

Кирилл поцеловал Весту.

В вишневые сладкие губы, приоткрытые и замерзшие.