Клевета на Победу - [3]

Однако во всей ревизионистской литературе с утверждениями о «массовых зверствах» соседствуют описания лишь очень немногочисленных случаев этих самых, якобы имевших место зверств, где-то десяток или полтора десятка. Уже это весьма подозрительно. При этом три случая «зверств» путешествуют по страницам почти всех ревизионистских работ: Неммерсдорф, Метгетен и потопление транспорта «Вильгельм Густлофф». Поскольку они больше всего на слуху, их-то мы и разберем в самом начале.

Неммерсдорф

Обратимся к наиболее часто упоминаемым случаям «зверств Красной Армии» – Метгетену и Неммерсдорфу. Без них не обходится ни одна работа, ни одна книга, ни одна статья, в которой Красную Армию мажут грязью. К счастью, уже сделаны весьма подробные разборы этих случаев, например, в сборнике «Великая оболганная война-2. Нам не в чем каяться!» вышла статья И. Петрова «Неммерсдорф: Между правдой и пропагандой», в которой сделано исследование обстоятельств этого случая, и автор по итогам своего исследования пришел к весьма интересным выводам. Однако его выводы стоит дополнить некоторой дополнительной информацией, которая позволит лучше понять, что произошло и как работала немецкая военная пропаганда во время боев в Восточной Пруссии.

Восточная Пруссия была первой коренной территорией Рейха, на которую вступили советские войска. Важно подчеркнуть, что это была именно коренная территория Германии, бывшая в ее составе до 1939 года, тогда как многие районы Польши, где чуть позднее также разворачивались бои, были присоединены к Рейху по результатам войны с Польшей в 1939 году, то есть были аннексированными территориями, где оставалось многочисленное польское население. Вступление Красной Армии в Восточную Пруссию – цитадель прусского милитаризма, имело для нацистов большое символическое значение. С этого момента для них война шла уже не за приобретение земель и не удержание захваченного, а за оборону собственной территории.

Командующий обороной Кёнигсберга и последний командир Первого военного округа в Восточной Пруссии генерал от инфантерии Отто Ляш после войны оставил воспоминания, в которых довольно подробно описал атмосферу осажденного города в последние месяцы боев и во время штурма самого города.

Восточной Пруссией распоряжался гауляйтер Эрих Кох, которого Ляш вспоминает самым недобрым словом, характеризуя его как упертого национал-социалиста, обладавшего к тому же большим влиянием на военное командование. Его назначили также рейсхкомиссаром обороны и начальником войск фольксштурма. Кох добился смещения двух предшественников Ляша на посту, посчитав тех недостаточно убежденными национал-социалистами. Вся деятельность гауляйтера была пронизана духом удержания Восточной Пруссии любой ценой. По этой причине его отношения с командующим группой армий «Центр» генерал-полковником Георгом Хансом Рейнхардтом были очень натянутыми. Понимая, что ему придется иметь дело с Кохом, Ляш воспринял свое назначение без особого энтузиазма.

С середины июля 1944 года в Восточной Пруссии стали спешно строить укрепления. Советское командование считало этот район хорошо укрепленным, хотя у Ляша было другое мнение, и он считал оборону Кёнигсберга слабой и неподготовленной, а возможности для подготовки обороны упущенными. Ляш с острой неприязнью описывает, как партийные руководители занимались строительством оборонительных рубежей, делая это вопреки мнению военных[4].

Именно Кох создал все условия для массовых жертв среди мирного населения в ходе боев, категорически запретив заблаговременную эвакуацию многочисленного мирного населения, которого в Восточной Пруссии насчитывалось около 500 тысяч человек. Военные требовали эвакуации, понимая, что массы мирных граждан с повозками и имуществом в ходе боевых действий запрудят дороги и будут сильно мешать войскам. Его опасения полностью сбылись, эвакуация населения проводилась спешно, буквально на виду у Красной Армии. Часто беженцы шли по дорогам вперемешку с солдатами и танками, заполняли дороги, попадали под обстрелы и бомбежки. Зато немецкое командование озаботилось тем, чтобы вывезти саркофаги с прахом фельдмаршала фон Гинденбурга и его супруги с Танненбергского мемориала и отправить их в Германию. Факт, наглядно показывающий, о чем нацисты заботились больше всего и что судьба мирного населения их не особо беспокоила. Помимо праха фельдмаршала, нацистские функционеры больше всего заботились о личной безопасности и при приближении Красной Армии к Кёнигсбергу, да и другим городам Восточной Пруссии, немедленно бежали, бросая население на произвол судьбы.

Так что нужно подчеркнуть, именно гауляйтер Эрих Кох первым несет ответственность за гибель гражданского населения в Восточной Пруссии, поскольку запретил его заблаговременную эвакуацию.

В октябре 1944 года, когда и произошел случай в Неммерсдорфе, шли упорные бои на востоке Восточной Пруссии. 5-я и 28-я советские армии штурмовали город Шталлупонен (ныне Ясная Поляна). Это был правый фланг 3-го Белорусского фронта, который должен был взять город Гумбиннен (ныне Гусев) и вышибить дверь к Кёнигсбергу.