Клеопатра Великая. Женщина, стоящая за легендой - [11]
Повсюду в греческих колониях Малой Азии Александра встречали как освободителя. В Эфесе все налоги, которые прежде горожане платили Персии, он велел отдавать Артемиде, чей храм все еще восстанавливался, после того как он был сожжен в день его рождения. Серьезное сопротивление войска Александра встретили только в Милете. Надежды его жителей на персидский флот не оправдались. Город был осажден и взят штурмом.
Когда эллины заняли все побережье, а персидский флот лишился способности действовать, Александр восстановил на престоле в Галикарнассе царицу Аду, свергнутую ее братом. Македонец даже стал называть ее матерью, в то время как его настоящая мать Олимпиада продолжала держать в своих руках власть в Македонии, к великому неудовольствию регента Антипатра.
Повернув на юг, Александр пересек Анатолию и вышел на Киликийскую равнину. К тому времени он оправился после лихорадки и неудачной попытки отравления (не без участия персов) и был готов встретиться с самим персидским царем. Дарий III, взбешенный, что македонский выскочка проник слишком далеко на территорию его империи, двинулся против Александра с огромной армией численностью шестьсот тысяч человек, имея десятикратное превосходство над ним.
Ноябрьским утром 333 года до н. э. оба войска встретились при Иссе недалеко от Тарса. Александр, снова сражавшийся во главе конницы, сминая ряды персидских войск, пробивался к Дарию, который стоял на золоченой боевой колеснице в окружении отборных воинов-телохранителей. Дарий не выдержал натиска и «обратился в бегство»[29], ибо «не было человека, который бы вел себя на войне так трусливо и неразумно»[30]. Это послужило сигналом к общему отступлению персов. Они проиграли сражение, потеряв сто десять тысяч человек убитыми, и такая численность потерь за один день боев оставалась непревзойденной до начала XX столетия. Спасаясь бегством, Дарий бросил в лагере огромные богатства на сумму три тысячи талантов. Для персидского царя это была разменная монета, но Александр никогда не видел таких денег. Он захватил даже «наполненную драгоценностями палатку Дария со множеством прислуги и богатой утварью»[31]. Уставший после битвы Александр направился в купальню и нежился в огромной ванне из золота, вдыхая «удивительный запах душистых трав и других благовоний»[32], а потом он и его соратники пировали, возлежа на роскошных ложах.
Дарий бросил даже свою мать, сестру, бывшую ему женой по персидскому обычаю, и детей, к которым Александр отнесся с глубоким уважением, однако отклонив предложение Дария о заключении союза в ответ на возвращение близких. Александр также решил не преследовать противника в глубь персидской территории, а предпочел утвердиться в Восточном Средиземноморье. Египет все еще находился во власти персов, и они могли ударить с тыла. Поэтому Александр должен был захватить Финикию и Египет, прежде чем двигаться на восток. Хотя большинство финикийских городов вдоль побережья современной Сирии и Палестины желали избавиться от персидского владычества, потребовалась полугодовая осада и штурм Тира с использованием осадных машин, катапульт и установленных на судах стенобитных машин. Во время аналогичной осады Газы, находившейся дальше к югу, была захвачена огромная добыча, в том числе шестнадцать тонн ладана и мирра.
Когда второй посол от Дария предложил Александру всю Малую Азию к западу от Евфрата, руку его дочери и десять тысяч талантов, полководец ответил, что он уже владеет этими землями и деньгами и может жениться на дочери Дария без его согласия. Зная, что Дарию понадобится значительное время для сбора новой армии, Александр чувствовал себя уверенно, решив идти дальше на юг, в Египет, где он остался на шесть месяцев. Александру предстояло осуществить как стратегические, так и коммерческие планы, поскольку для плаваний по Средиземному морю требовалась сильная береговая база, которая позволила бы завладеть морской торговлей, прежде контролируемой персами.
Пока его ближайший друг Гефестион с флотом плыл вдоль берега, Александр за неделю прошел расстояние в сто тридцать миль от Газы до египетской границы. В конце октября 332 года до н. э. он вступил в укрепленный пограничный город Пелусий. Никто не оказывал ему сопротивления; персидский сатрап Египта просто передал ему казну. Приказав флоту следовать за ним на юг по восточному рукаву дельты, Александр отправился во главе войска по суше. Перед ним лежала земля храмов и гробниц, построить которые, казалось, было не под силу человеку. И все же, при всей своей таинственности, Египет не был совсем уж неизвестен Александру. Еще в детстве он слушал рассказы матери об экзотических богах, а позднее, как и многие его современники, читал произведения греческих путешественников, служившие путеводителями для последующих поколений.
Когда позади остался лагерь первых греческих наемников, македоняне вошли в Бубастис, по-египетски Пер-Бастер, то есть «дом Бастет» — богини, чьим священным животным была кошка. Наряду с Исидой она почиталась как богиня плодородия. При совершении посвященных ей обрядов верующие женщины пили и танцевали под звуки систра. Далее лежал Юну, называвшийся греками Гелиополь. Этот некогда великолепный «город Солнца» за десятилетие до прихода Александра частично разрушили персы, когда устанавливали здесь свое господство. На земле еще лежали обожженные огнем гранитные обелиски, но громадный храм за городом, казалось, не пострадал. В храме с массивными колоннами трижды в день в течение трех тысячелетий поклонялись первоначальному творцу, богу Солнца — Ра, душа которого все еще присутствовала в его священном быке Мневисе.
