Клеопатра и Цезарь. Подозрения жены, или Обманутая красавица - [7]
Клеопатра просидела в Александрийской библиотеке до вечера. Уходя, она попросила разрешения у Тифания взять на несколько дней «Историю» Геродота. Ей хотелось перечитать места о распутных царицах, которые, как и она, обладая удивительными способностями и талантами, стали жертвами пороков. О них вспоминали только благодаря Геродоту. «Он, наверное, тоже страдал каким-нибудь пороком, – язвительно думала Клеопатра, идя по галереям библиотеки, – раз так смаковал то, что описывал».
– Госпожа!
Девочка оглянулась и непроизвольно улыбнулась. Нет, она не умела хранить обиду на человека, который искренне ее любит. Аполлодор может быть строгим и суровым, но все это ей только во благо.
– Давай поднимемся на крышу библиотеки. Сегодня чудный закат.
– И посмотрим Александрию?
Сириец улыбнулся.
Когда они поднялись на крышу, у Клеопатры перехватило дыхание. Перед ней простирался пейзаж такой невероятной красоты! От восторга она захлопала в ладоши, подпрыгнула и раскинула руки. Как было бы здорово взлететь подобно птице! Взмыть в самую синеву! Изумить богов своей смелостью и отчаянием!
– Клеопатра, будь осторожна!
Она счастливо засмеялась.
– Смотри Аполлодор, я лечу!
Девочка побежала вдоль балюстрады, махая руками словно крыльями. Ах, если бы ее подхватил ветер, поднял над городом! Над величайшим городом мира! Вдоволь набегавшись и накричавшись от восторга, Клеопатра вернулась к наставнику.
Поставив ногу на небольшое возвышение и скрестив на груди руки, Аполлодор задумчиво вглядывался вдаль. В его облике было столько гордости и надменности, что любой мог бы принять его за царя. Прямая спина, никогда не прогибавшаяся под сильными мира сего, смуглая кожа, тонкие черты лица, орлиный нос, смоляные волосы и брови. Кровь в нем текла сирийская, но в душе он был греком. Клеопатра крепко обняла Аполлодора. Как хорошо, что он есть! Без него ее жизнь была бы еще тяжелее и горше. Одиночество – нелегкая ноша.
– Интересно, что чувствует царь, глядя на величественный город под ногами, всецело ему принадлежащий? А, Клеопатра, что ты чувствуешь? Ведь этот город основал твой великий предок – Александр Македонский!
– Восторг! И… что все это – мое!
Аполлодор внимательно посмотрел на нее и неожиданно грустно сказал:
– Как бы и я хотел это чувствовать.
По легенде, Александр Македонский решил основать город после того, как во сне ему явился Гомер и указал место для строительства – полосу земли, протянувшуюся вдоль египетского берега Внутреннего моря – так называли греки Средиземное море. Александрия с самого начала задумывалась как греческий город, а не египетский. К этому склонялся и главный зодчий города – Динократ Родосский, спланировав его в форме, близкой к прямоугольнику, в отличие от извилистых улиц Рима. Город был возведен на месте древнего поселения Ракотис, в том единственном месте на побережье Египта, где можно было построить город-порт благодаря менее илистой почве. От северных ветров и открытого моря Александрия была защищена грядой рифов и островом Фарос, который соединялся с городом гептастадией[1]. Со временем на острове построили храм Посейдону, Исиде и знаменитый Александрийский маяк, свет которого был виден на много десятков стадий. Строительство маяка, возведением которого занимался архитектор Сострат Книдский, заняло пять лет. Маяк был настолько великолепен, что Сострат, страшась забвения, в его основании высек надпись: «Сострат, сын Декстифона из Книда, посвятил богам-спасителям ради мореплавателей». Надпись он прикрыл слоем штукатурки, на которой было вырезано имя Птолемея Сотера.
С востока на запад через Александрию проходил главный торговый путь – Канопская дорога, от которой расходились улицы, пересекаясь с ней под прямым углом; дорога также соединяла восточные и западные ворота. К северу от главной улицы располагались дворцовый квартал, базилика и еврейский квартал. Южная часть города выходила на дельту Нила и Мареотидское озеро.
После поражения Карфагена в Пунических войнах морское и торговое первенство перешло к Александрии – культурное и научное первенство ему давно принадлежало. Лишь Рим, возвысившись, превзошел этот необыкновенный город.
Клеопатра посмотрела вниз. Александрия была словно на ладони. Дома, дворцы, храмы, пронзительная зелень садов, фонтаны и маленькие человечки… А вдали, рядом со стадионом, возвышался Серапеум – монумент, выстроенный ее предками в честь бога Сераписа. Девочка улыбнулась. Отсюда Мусейон и гимнасии были очень близки, достаточно было перепрыгнуть с одной крыши на другую.
– Смотри!
Аполлодор указал рукой на огромный огненный шар, падающий в морскую гладь. Великий бог Ра возвращался домой и, скрывшись за горизонтом, уступал место Нут – темному небу с бесчисленными звездами, небесному Дуату, с которого на земные дела взирали древние цари.
– Что бы не случилось сегодня во дворце, постарайся не покидать свою половину.
– О чем ты?
– Просто запомни то, что я тебе сказал.
– Хорошо, наставник.
– Нам пора возвращаться.
Перед тем как войти в свои покои, девочка решила заглянуть к старшей Клеопатре. Уже несколько дней сестра болела странной болезнью, никто не мог определить, что это и как следует лечить. Старшая Клеопатра была бледной и хрипло дышала. Положив ладошку на лоб сестры, девочка с ужасом воскликнула:
Древний Египет. Умирающий фараон. Вспоминая прошлое и размышляя о нем, он подводит черту под своей жизнью, понимая, что не только в своей семье, но и в империи он самый одинокий человек. Одиночество и стало расплатой за власть, ради которой он пролил кровь своих родных и близких. Страна пребывает в ожидании, что наконец-то избавится от жестокого тирана. Но… воля и характер этого человека оказываются сильнее смертельного ранения. Он выздоравливает, что становится ударом для его жены Калы, всю жизнь мечтавшей от него избавиться.
Это произошло в XV веке, когда шла самая долгая война в истории человечества. Тот, кто видел ее начало, уже не мог увидеть ее конец, ибо длилась она 115 лет. На этой войне выросло четыре поколения. В безжалостном европейском переделе земли и собственности – Франция была жертвой. К моменту описываемых событий как целостное и независимое государство она практически перестала существовать. Большая часть территорий была захвачена англичанами, а в битве при Пуатье, в довершение ко всем бедам, страна потеряла своих лучших сынов – рыцарей, знать, да и просто патриотов.
Степан Борисович Веселовский стал историком, специалистом по средним векам Руси в прошедшем уже ХХ веке – историком номер один. Не потому, что его работы безупречны и по прошествии многих лет совсем не устарели. Устаревает все. Но у каждой науки есть клад, в нем откладывается на вечное хранение то, что сыграло особую роль в жизни науки.Историк Юрганов А.Л.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.