Клеопатра - [122]

Когда Пантагрюэль у Франсуа Рабле назначает во владение Панурга богатый замок Сальмигонден (Рагу), то Панург вскоре проматывает доход со своих владений на три года вперёд.

«И так хорошо и так разумно вёл свои дела новый владелец замка... что менее чем в две недели он растранжирил... доход от своего имения... не думайте, что он сорил деньгами зря, — нет, он израсходовал их на бесконечные попойки и весёлые пирушки, причём двери его дома были открыты для всех, главным же образом для добрых собутыльников, сударушек и милашек... деньги забирались вперёд, всё покупалось втридорога, спускалось по дешёвке, — одним словом, хлеб съедался на корню.

Пантагрюэль обо всём этом знал, но нимало не сердился, не гневался и не огорчался».

Раблезианским духом полны россказни о голливудских Клеопатрах, с их беспечным вкусом к сумасшедшим и всё более увеличивающимся тратам. Панург, покупая втридорога и продавая по дешёвке, отвергает принципы капиталистической экономии. То же самое делают постановщики, использующие золотые украшения в чёрно-белом фильме и тратящие тысячи на постройку трирем, только для того чтобы их сжечь.

Здесь обеспечен всем доход такой,

Чтоб за едой, забавами, игрой

Ваш шумный рой, весёлый и единый,

Не находил причины для кручины, —

гласила надпись на воротах Телемского аббатства. Во дворе его находился «дивный алебастровый фонтан, увенчанный изображением трёх граций, причём каждая грация держала в руках рог изобилия, вода лилась у них из сосков, рта, ушей, глаз и прочих отверстий». В 1954 году Софи Лорен сыграла две роли в фильме «Две ночи с Клеопатрой»: саму Клеопатру и её служанку-близнеца. В рекламе объяснялось, что фильм предлагает всё и на любой вкус. В особенности это касалось восходящей молодой звезды, главным образом славившейся невероятным размером бюста. В «Нильской змее», тоже фильме начала 50-х годов, выступает танцовщица, её тело покрыто позолотой. Девушки с пышными формами в египетских нарядах везут её на помосте, нагруженном золотом и драгоценностями. Пикантная картинка, включённая в фильм просто для развлечения; то же самое можно сказать и о многочисленных празднествах, пирах и банкетах, которые представлены в изобилии и безо всяких на то оснований или пользы, и невзирая на большие расходы по постановке. Кэмп-Клеопатры приносят с собой некий раблезианский дух чистого веселья и праздника. Трата денег без оглядки на завтрашний день — это было совсем не в духе времени и чем-то напоминало поведение героев Рабле, поедавших свой хлеб на корню. Известно также, что на гульфик Гаргантюа «пошло шестнадцать с четвертью локтей» отменной шерсти, что на выступе гульфика имелись «пышные буфы... голубого дамасского шёлку», что застёгивался он на две живописные золотые пряжки, каждая украшенная изумрудом величиной с апельсин, поскольку этот камень «обладает способностью возбуждать и укреплять детородный член». Бесстыдный и щедрый гигант носил также золотой медальон с надписью греческими буквами: «Любовь не ищет своей выгоды». Экстравагантность может быть хорошей, даже если она не в ладах с благопристойностью. Отец печётся не о том сыне, с которым всё в порядке, а о блудном.

На деле, конечно, и де Милл и другие продюсеры думали о выгоде точно так же, как и любые другие постановщики коммерческого кинематографа, но широко распространившиеся легенды о Клеопатре-кэмп, королеве излишеств, не обращали никакого внимания на счета и балансы, и последующие постановки давали всё новый материал для слухов. Когда в 1945 году снимался фильм Габриэля Паскаля «Цезарь и Клеопатра», он был объявлен наиболее дорогой постановкой всех времён. То, что он снимался в английской студии в Пайнвуде во время налётов немецкой авиации, что затем съёмочная площадка перенеслась в Египет — всё это воспринималось современниками как экстравагантность, эксцесс, ненужная трата денег и экзотика, к которой вообще склонны «киношники». Общая сумма расходов на фильм составила 1 300 000 английских фунтов стерлингов, а по некоторым сведениям — и 1 500 000. Для сравнения приводилась стоимость постановки «Унесённых ветром», на которую было потрачено только 800 000 фунтов стерлингов. «Они привезли сфинкса в Египет!» — под таким заголовком была опубликована заметка о том, что режиссёра не удовлетворил вид египетских сфинксов, ни один из которых не выглядел как новый (Паскаль верил, что они должны были в I веке до н. э. сверкать новизной). Потому деревянная модель сфинкса, сооружённая в Пайнвуде, была транспортирована в Египет. И ещё множество подобных сообщений (большая часть из которых — типичные газетные «утки») появлялось в печати. Говорили, что из зоопарка взяли детёныша леопарда (их в фильме нет), что для сцены коронации Клеопатры взяли из музея настоящую золотую парчу и украсили её настоящими рубинами (сцена коронации также в фильме отсутствует). Что в Александрии нет проходу от привезённых туда павлинов, а костюмы Оливера Месселя настолько понравились египтянам, что шеф генштаба египетской армии интересовался, не могут ли они купить их в качестве обмундирования. Согласно одному источнику, Паскаль привёз в Египет также горы песка, поскольку ему не понравился цвет того песка, который был в наличии. Согласно другому автору, Паскаль был вполне доволен египетским песком, но для какого-то следующего фильма в Пайнвуд было отправлено четыре сотни тонн песка, подобранного по цвету и размеру, которые по дороге пропали и после долгих безуспешных поисков наконец обнаружились в Корнуэлле.