Классовая борьба. Государство и капитал - [6]
Бюрократия — особый класс, чье процветание зависит не от оклада и не от собственности, работающей капиталистически, а от должности, т. е. возможности использовать государство как инструмент своего благополучия. Все государственные предприятия такие же эксплуататоры, как и частные, капиталистические, несмотря на различие в форме эксплуатации. Государственный капитал настолько же угнетает рабочих и весь народ, как и частный, буржуазный. Чиновник как фактический собственник государства — государственной собственности и госвласти — несмотря на формально пролетарское положение, такой же эксплуататор и капиталист. Бюрократию нельзя считать буржуазией — это грубая и коренная ошибка — т. к. капиталистическая собственность приносит ей доход опосредственно, т. е. через государственную эксплуатацию. Бюрократия не является и рабочим классом, несмотря на примерное равенство зарплат среднего чиновника и среднего трудящегося. Помимо декларируемого крошечного оклада, чиновник имеет сотню легальных и не легальных возможностей кормиться за счет благополучия общества. Эту свою привилегию он никогда не согласится добровольно отдать.
Основа капиталистической эксплуатации — прибавочная стоимость. Теория государственной эксплуатации стоит перед марксистскими теоретиками на повестке дня.
Диалектически класс определяется через свою противоположность. Рабочий класс, лишенный собственности и власти, определяется через противоположность к буржуазии (собственникам частной собственности и капитала) и бюрократии (собственникам государственной собственности и власти). Рабочий класс (народ как источник власти и создатель всей собственности) противопоставляется экономической власти (капиталу) и политической власти (государству). «Классы — это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой, благодаря различию их места в определенном укладе общественного хозяйства» [Ленин, 39: 15]. Государство (власть) имеет общественную привилегию присваивать себе и труд рабочего, и капитал буржуазии; буржуазия может присваивать себе только труд рабочего; рабочий класс не хозяин ни капитала в стране, ни политической власти.
Пролетариат — это класс, лишенный средств производства и продающий свою рабочую силу. «Чистый» класс буржуазии (ростовщики, латифундисты) совершенно не продает свою рабочую силу; социальные революции XIX–XX веков привели к тому, что таковых вовсе не осталось в обществе: практически вся буржуазия является трудящейся. Бюрократия также продает свою рабочую силу, но не лишена средств производства. Тот факт, что все классы современного общества являются одновременно и работающими и владеющими собственностью, нисколько не означает слияния буржуазии и пролетариата и прекращения их существования как самостоятельных: классовый анализ заключается в выяснении степеней этой интеграции в общей системе классовой борьбы.
IV-2. «Средний класс» и интеллигенция. Единый класс рабочих и крестьян
Многогранность общественной жизни приводит к сложной стратификации общества. Но ее изучение имеет значение лишь в общем видении и понимании классовой борьбы. Столь часто употребляемое понятие «средний класс» никакого отношения не имеет к марксистскому классовому подходу. Т. н. «средний класс» существует во всех трех классах; это — есть тот слой общества, который на текущий день имеет некоторый материальный достаток. Представителями «среднего класса» являются и обезьянообразный юнец-нувориш, и всю жизнь проработавший профессор, чьи капиталы временно совпадают по величине, как на секунду встречаются в одной точке возрастающая и убывающая функции. Перспективы же и классовые интересы у них различны.
Марксизм определяет классовую принадлежность не по денежному достатку людей на определенный момент. У преподавателя вуза достаток может быть даже много больше, чем у начинающего фарцовщика или скромного, еще не обуревшего чиновника, но классовые интересы у них уже сегодня противоположны и определяются разными потенциалами и перспективами: пенсия, банкротство, карьера, тюрьма… Общий классовый интерес — это не только экономические и политические интересы, но и общая перспектива этих интересов.
Вопрос в том, из какого класса в основном рекрутируется этот самый «средний класс». Сегодня ответ очевиден: из буржуазии и бюрократии. Представители рабочего класса: преподаватели, медработники, служащие, военные, рабочие, крестьяне, ученые, работники культуры — при господстве нынешней госсистемы — имеют нулевую перспективу сделаться «средним классом». Однако не каждому чиновнику и не каждому лавочнику гарантировано попадание и пожизненное закрепление в «среднем классе». Это лотерея: меньшую часть ждет путь наверх, большую часть — вниз.
Только власть рабочего класса — государство трудящихся, выборные и подконтрольные народу Советы, рабочее представительство — гарантирует (обеспечивая гарантию всем богатством страны) всем трудящимся навечно гарантированный средний и всевозрастающий достаток. Именно так: гарантирует гарантированное благополучие всем трудящимся.
Словесный штамп советского времени «рабочие, крестьяне и трудовая интеллигенция» прививает неправильные соображения, что интеллигенция — есть общественно-политический класс (прослойка как класс). Марксизм раз и навсегда должен сказать: интеллигенция не есть класс. Интеллигенция — есть: 1) интеллигентные люди (образованные и культурные) и 2) работники умственного, не физического труда. Вот и все. Обе эти категории не политические.
Израиль и США активизируют «петлю Анаконды». Ирану уготована роль звена в этой цепи. Израильские бомбёжки иранских сил в Сирии, события в Армении и история с американскими базами в Казахстане — всё это на фоне начавшегося давления Вашингтона на Тегеран — звенья одной цепи: активизация той самой «петли Анаконды»… Вот теперь и примерьте все эти региональные «новеллы» на безопасность России.
Вместо Арктики, которая по планам США должна была быть частью кольца военных объектов вокруг России, звеном «кольца Анаконды», Америка получила Арктику, в которой единолично господствует Москва — зону безоговорочного контроля России, на суше, в воздухе и на море.
Успехи консервативного популизма принято связывать с торжеством аффектов над рациональным политическим поведением: ведь только непросвещённый, подверженный иррациональным страхам индивид может сомневаться в том, что современный мир развивается в правильном направлении. Неожиданно пассивный консерватизм умеренности и разумного компромисса отступил перед напором консерватизма протеста и неудовлетворённости существующим. Историк и публицист Илья Будрайтскис рассматривает этот непростой процесс в контексте истории самой консервативной интеллектуальной традиции, отношения консерватизма и революции, а также неолиберального поворота в экономике и переживания настоящего как «моральной катастрофы».
Зона Персидского залива переживает головокружительно быстрые и болезненные перемены. Конфликтный потенциал в этом непростом регионе достаточно высок, в него вовлечены главные мировые державы и местные родоплеменные объединения, разведывательные службы и таинственные религиозные общины. Усилиями Вашингтона, Парижа, Лондона и Москвы регион настолько милитаризован, страсти настолько накалены, что никто не предскажет для него спокойного развития событий. Здесь Вашингтон в лице Тегерана нашел серьезного оппонента, который проводит свою политику, чем вызывает большое неудовольствие в США.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга специалиста в области геополитики и мировой энергетики Эллен Уолд посвящена истории Саудовской Аравии с начала XX века, когда Абдель-Азиз из рода Саудитов начал борьбу за объединение Аравийского полуострова, и до настоящего времени, когда Королевство стало одним из важнейших участников глобального энергетического рынка. Главные герои этой историко-политической саги — королевская семья аль-Сауд и самая прибыльная в истории нефтяного бизнеса компания Aramco. Читателя ждет захватывающее погружение в мир, где тесно переплелись религия и террор, бизнес и семейные распри, восточная мудрость и западные ценности, борьба за нефть и передел мирового энергетического рынка.
Желание автора предложить российскому читателю учебное пособие, посвященное социализму, было вызвано тем обстоятельством, что на отечественном книжном рынке литература такого рода практически отсутствует. Значительное число публикаций работ признанных теоретиков социалистического движения не может полностью удовлетворить необходимость в учебном пособии. Появившиеся же в последние 20 лет в немалом числе издания, посвященные критике теории и практики социализма, к сожалению, в большинстве своем грешат очень предвзятыми, ошибочными, нередко намеренно искаженными, в лучшем случае — крайне поверхностными представлениями о социалистической теории и истории социалистических движений.
Каким образом складывалась социально-экономическая система советского типа? Какие противоречия ей пришлось преодолевать, с какими препятствиями столкнуться? От ответа на эти вопросы зависит и понимание того, как и благодаря чему были достигнуты наиболее впечатляющие успехи СССР: индустриализация страны, победа над нацистской агрессией, штурм космоса… Равным образом ответ на эти вопросы помогает понять, почему сложившаяся система оказалась обременена глубокими проблемами, нерешенность которых привела советскую систему к кризису и распаду.
В монографии рассмотрены основные проблемы, связанные с использованием понятия «революция» в философии и общественных науках с XVII века до наших дней. Рассмотрены концепции революции, созданные философами, историками, экономистами, политиками Европы, Америки и Азии. Большое внимание уделено России, роли революций и контрреволюций в ее истории и возможным путям дальнейшего развития.Для политологов, философов, историков – научных работников, студентов и аспирантов, а также читателей, интересующихся вопросами развития общества.
Эта книга — длинный и очень сложный разговор о самом противоречивом этапе нашей истории — революции начала XX века. Мы слишком мало знаем о ней, даже если кажется, что все точки над «i» уже расставлены. Достаточно спросить: почему Ленин называл Октябрьскую революцию буржуазной? Сколько было «опломбированных вагонов», и кто еще проехал в революционный Петроград через Германию? Как Сталин оказался в лагере сторонников Временного правительства? Эти вопросы — лишь вершина айсберга. Под ней — огромная тайна, называемая «Русская революция».