Кларитэ. Клининг для особых случаев - [4]

– Вам не понять, – лениво отмахиваюсь, мелкими глоточками цедя волшебный напиток. – Хотя идея с пасечником достойна внимания. У нас никого на примете нет? А, ребят?

Марк недовольно фыркает, Сашка откровенно гогочет, привлекая внимание.

– Вечно с тобой так, Агатка. Я к ней со всей душой, лучшие специи у шефа выпрашиваю, мёд выбираю такой, чтобы с нотками жимолости обязательно…

Нежная жимолость действительно чувствуется в общем букете. Нечасто встретишь, уж больно рано она цветет в наших краях. Марк и правда старался, а я… Становится стыдно.

– Благодарю тебя за заботу, целитель.

– Сиди уж, ведьма. Наслаждайся. – Протяжно вздохнув, отмахивается парень и уходит обратно на кухню. Готовить чудесные напитки для других посетителей. А где иначе, кроме как за чашкой исходящего паром кофе, вытянуть из утомленного суетой и вечным цейтнотом горожанина всякую дрянь, мешающую тому жить долго и счастливо?

– Обидела. – Брат укоризненно смотрит куда-то в район переносицы. Ощущение, будто взгляд прошивает насквозь. Излюбленный прием папаши, когда он читает нотации. У Сашки выходит не так внушительно, однако приятного тоже мало. – Ведь знаешь же, что…

– Не начинай. Марк – парень хороший. Не надо ему моих проблем. Поехали давай, нас клиент ждет.

В машине братец снова затеял разговор о моем зеленоглазом воздыхателе.

– И все-таки, чем тебе он не нравится? – напирает Сашка, облокотившись о спинку моего сиденья и закрывая половину обзора в зеркале заднего вида. – Парень в теме, врать и изворачиваться, как отцу перед Ирэной, не придется. Природа вроде ни умом, ни внешностью не обидела, твои причуды воспринимает спокойно. А смотритесь как вместе – картинка!

Ирэна – это моя мама. Звать ее мамой, равно как и мачехой, у брата язык не поворачивается. По имени-отчеству она сама не разрешает – мол, семья все-таки. Потому прижилось обращение по имени.

– То есть ты считаешь, что отношения нужны ради картинки? – едко отзываюсь я и спихиваю его лапищу. – Саш, сядь нормально, мешаешь.

– Я задал вопрос. – Недовольно бурчит, но не возражает.

– Вот пристал! – От раздражения переключая передачу раньше времени, Гетц протестующе стучит. – Сашка, на кой ляд мне сейчас новые отношения, а? Дайте пожить спокойно! В конце концов, я только пару месяцев в разводе! Не лезь хотя бы ты!

– Извини, Гата, – пристыженно опускает глаза мой родственничек-богатырь. После чего добавляет непреклонным тоном. – Один встреченный придурок – это не повод ставить на личной жизни крест.

– Хоссспади… – Закатываю глаза и еле успеваю притормозить – на перекрестке опять перенастроили светофоры. – Саша. Никто не ставит крест. Просто я НЕ ХОЧУ пока никаких отношений. Дайте пожить спокойно! Или я в качестве мести напомню матери о твоем обещании с невестой познакомить!

– Усёк, заткнулся, – сглотнув от мелькнувшей в голове картинки, брат обезоруживающе улыбается и поднимает руки вверх. – Ты пойми, я же о тебе беспокоюсь.

– Я так и поняла. Спасибо. Но это последний раз, когда ты так легко отделался. В следующий жди возмездия.

– Во имя Луны! – дурачась, Сашка изображает заковыристую комбинацию – нечто среднее между панковской «козой» и жестом «говорю по телефону».

С заднего сиденья доносится заливистый хохот – это мы Майке показали пару серий анимэ про Сейлормун. Причины последовавшей за просмотром истерики – иначе неостановимый гогот домовушки не назвать – она пояснять отказалась. А через неделю вручила мне на день рождения зажигалку. В форме круглой «пудреницы» с рисунком из металлических позолоченных лент и крупным красным камешком в центре. Если бы не скрытый внутри этого безобразия механизм от технарей Кларитэ, позволяющий высекать живой огонь, так необходимый мне во время работы…

– Все, выгружаемся. – Под сдавленные смешки из «сумки с инструментами» мы вываливаемся из машины, пересекаем парковку и ввинчиваемся в толпу спешащих на работу с обеденного перерыва жителей.

Пожилой консьерж, окинув нас суровым взглядом, вызывает по телефону кого-то из нужного нам офиса. По ступенькам взбегает «модный» мальчонка – рубашка в клеточку, джинсы узкие, кеды-конверсы, стрижка аккуратная, челочка косая, очки в прямоугольной черной оправе – машет нам рукой и несется обратно. Спускаемся следом, по пути уворачиваясь от свисающей «паутинки». Хорош-ш-шенькое место, ничего не скажешь. Что живет внутри офиса, если щупальца расползлись далеко по этажу? А ведь в бланке стоит всего-то второй уровень сложности. Болконская, что ли, опять принимала?

– Сколько вам понадобится времени? – учтиво обратился к нам юноша и, выслушав ответ, звучно хлопнул в ладоши. – Ребята, все на выход! К возвращению шефа тут должен быт идеальный порядок, так что не тормозим, собираемся!

– А как же квартальный отчет? – тоненько пищит кто-то из угла, где стоит самый заваленный бумагами стол.

– Анна Андреевна, перерыв на час отчету пойдет только на пользу! Будучи в голодном обмороке, вы его все равно не закончите. – Ехидствует наш провожатый, зорко контролируя потянувшихся к выходу сотрудников. Через десять минут помещение пустеет, парень довольно хмыкает и, обернувшись к нам, заявляет, – Я вас снаружи закрою, ладно? Иначе эти обормоты раньше времени вернутся, а платить штраф по вашему договору из своего кармана мне не хочется. Вот карта офиса, я отметила, где нужно убирать, а где просто можно ограничиться протиранием пыли.