Кланы Альфа-Луны - [12]

Банни окружала некая аура, на нем лежала печать страдания. Лицо, тело, жесты — все, казалось, было пронизано этим страданием. Да, отметила она про себя, вот что можно прочесть в его глазах. Воспоминание о нескончаемой боли. О тех мучениях, что он испытал очень давно, но о которых до сих пор не забыл, — и не забудет до конца дней своих. Как будто его специально заставили страдать, бросив на произвол судьбы, на совершенно чужой для него планете. Неудивительно, что он такой выдающийся комик. Для Банни разыгрывать из себя шута — единственный способ борьбы, способ самоутверждения, в этом проявлялось его сопротивление буквально физической боли. Это была ответная реакция поистине космического масштаба, и притом весьма действенная.

— Бан, — сказал Джерри Фелд, — это доктор Мэри Риттерсдорф; это ее супруг написал программы для роботов, используемых ЦРУ, которые я показывал тебе в четверг на прошлой неделе.

Комик протянул руку, Мэри пожала ее и произнесла:

— Мистер Хентман…

— Пожалуйста, — сделав кислую гримасу, перебил ее комик. — Это мой профессиональный псевдоним. Мое настоящее имя, которое мне дали при рождении, — Лайонсблад Регал. Естественно, мне пришлось его сменить. Ну кто же решится ступить на стезю эстрадного бизнеса, если всякий раз придется его называть «Царственной Львиной Кровью»? Называйте меня Лайонсбладом. Еще лучше — зовите просто Блад. Джер, например, зовет меня Ли-Рог — это знак особой близости. — Все еще продолжая удерживать руку Мэри в своей ладони, он добавил: — И, если есть хоть что-нибудь, что мне нравится в женщине, то это близость.

— Ли-Рог, — сказал Фелд, — это твой театральный код. Ты снова все перепутал.

— Действительно. — Хентман освободил руку Мэри. — Ну, фрау доктор Раттенфенгер…

— Риттерсдорф, — поправила его Мэри.

— Роттенфенгер, — пояснил Фелд, — по-немецки означает крысолов. Послушай, Бан, больше не делай подобной ошибки.

— Извините, — как ни в чем ни бывало произнес комик. — Так вот, фрау доктор Риттельсдоф, придумайте мне какое-нибудь благозвучное имя. Может быть, я им еще воспользуюсь. Страсть как мне нравится обожание красивых женщин; это все еще маленький мальчик во мне. — Он улыбнулся, но тем не менее, лицо его — и в особенности, глаза — все еще продолжали таить в себе страдание уставшего от жизни человека, тягость древнего бремени. Я возьму в штат вашего мужа, если получу возможность время от времени встречаться с вами. Если к тому же он поймет истинную причину заключения контракта, то, что дипломаты называют «секретным протоколом». — Повернувшись к Джерри Фелду, он добавил: — Кому-кому, а тебе хорошо известно, какие неприятности в последнее время доставляют мне мои протоколы.

— Чак находится в убогой комнатенке на Западном Побережье, — сказала Мэри, — Я запишу его адрес. — Она быстро взяла бумагу и ручку и черкнула несколько слов. — Скажите ему, что он вам нужен. Скажите ему…

— Но он мне совершенно не нужен, — спокойно возразил Банни Хентман.

— А вы не смогли бы повидаться с ним лично, мистер Хентман? — осторожно молвила Мэри. — Чак обладает поистине уникальным талантом. Я очень опасаюсь, что, если никто не подтолкнет его…

— Вы опасаетесь, что ваш муж так и не извлечет из своего таланта никакой пользы, верно? Что он закопает его в землю?

— Да, — кивнула Мэри.

— Но ведь это его талант. Ему и решать, что с ним делать.

— Мой муж, — произнесла Мэри, — очень нуждается в помощи. — И кому знать об этом как не мне, — отметила она про себя. Умение понять человека как раз и является сутью моей собственной работы. Чак относится к зависимому инфантильному типу, его все время нужно подталкивать и вести за руку, иначе он вообще не тронется с места. В противном случае он так и сгинет в этой ужасной конуре, в которую он забился. Или выбросится из окна. Это, решила она, единственное, что спасет его, не позволит опуститься на самое дно жизни. Хотя он будет последним, кто признает это.

Пристально глядя на нее, Хентман спросил:

— Так я могу надеяться на заключение с вами так сказать «побочного соглашения»?

— К-какого п-побочного соглашения? — Мэри в недоумении посмотрела в сторону Фелда, но лицо продюсера оставалось бесстрастным, как будто он, подобно черепахе, втянувшей голову в панцирь, напрочь отрешился от ситуации.

— Только о том, чтобы встречаться с вами время от времени, — сказал Хентман. — Не по служебным вопросам.

— Меня здесь не будет. Я собираюсь в ближайшие же дни приступить к работе для ТЕРПЛАНа. Несколько месяцев, если не лет, я проведу в системе Альфы.

— В таком случае плакала работа для вашего мужа.

— Когда вы вылетаете, доктор Риттерсдорф? — спросил Фелд.

— Скоро, — ответила Мэри. — Через четыре дня. Мне еще нужно упаковаться, пристроить детей в…

— Четыре дня, — задумчиво произнес Хентман. Он все еще продолжал оценивающе разглядывать ее с головы до ног. — Вы в разводе со своим мужем? Джерри сказал…

— Да, — сказала Мэри. — Чак уже съехал.

— Поужинайте со мной сегодня вечером, — сказал Хентман. — А я тем временем или загляну на квартиру к вашему мужу, или пошлю к нему кого-нибудь из своего персонала. Мы дадим ему шестинедельный испытательный срок… Привлечем его к составлению сценариев. По рукам?