Клан - [7]
Он учил их доводить до конца начатые дела, невзирая на всевозможные трудности или просто скуку. Однажды Эдварду очень захотелось купить лодку-кайак, и он попросил у отца необходимые для этого пять долларов. Джозеф прекрасно понимал, что его сын быстро потеряет к лодке интерес, но решил преподать Тедди урок. Он дал сыну необходимые деньги, однако с одним условием: если Эдвард будет заниматься с лодкой все лето, ему не придется отдавать отцу долг, в противном случае долг придется вернуть из его карманных денег, которые были невелики. «Две недели я чуть ли не жил в этой лодке, а потом как-то забыл о ней, — писал потом Эдвард. — И я провел большую часть следующей зимы, выплачивая отцу долг».
В другой раз, когда Эдварду было уже одиннадцать лет, он вместе со своим двоюродным братом Джо Гарганом, которому было тринадцать, отправился в морское путешествие на принадлежащей семье яхте. Им не повезло. Ночью начался шторм, а утром, пристав к берегу, мальчики позвонили домой и попросили шофера заехать за ними и отвезти домой. Однако прием, ожидавший их дома, был холоден. Поинтересовавшись, что случилось и где яхта, Джозеф велел им немедленно возвращаться и вести яхту к месту постоянной стоянки. И напрасно мальчишки жаловались на жестокий шторм, напрасно они рассказывали, как устали, как им хочется спать после бессонной ночи — Джозеф был неумолим.
Жестоко, скажете? Может быть. Однако же и совершенно правильно. Моряки не бросают свои корабли из-за сильной усталости. Солдат не сбегает со своего поста или с поля боя, иначе он называется уже не солдатом, а дезертиром. И уж тем более некуда убежать от самой жизни.
Джозеф прощал своим детям ошибки раз, но никогда дважды. Он требовал, чтобы они проявляли все свои таланты и, как утверждал потом Эдвард, им было стыдно делать меньше того, на что они были способны. Они должны были уметь побеждать в жизни, и потому учились побеждать в спорте. Ведь именно спорт наиболее ярко выражает идею состязательности, борьбы.
Лыжи, коньки, американский футбол, регби, велосипед, теннис, прыжки с парашютом, верховая езда, парусный спорт… С раннего детства Тедди занимался многими и многими видами спорта, уже во взрослом возрасте отдал дань увлечения альпинизму, самостоятельно пилотировал самолет, но самой большой привязанностью, сохранившейся на всю жизнь, стало для него море и паруса.
Вряд ли это должно вызывать удивление. Как бы часто не приходилось семейству Кеннеди переезжать с места на место, чаще всего они жили рядом с морем, точнее, рядом с океанами. Бостон, Нью-Йорк, Палм-Бич во Флориде, Лос-Анджелес и прежде всего, конечно, Хайаннис-Порт в Массачусетсе, небольшой поселок на полуострове Кейп-Код, где на протяжении многих десятилетий собирался весь клан, и где находился и находится так называемый Kennedy Compound, ставший символом этого семейства.
Живя на океанском побережье, Кеннеди часто ходили под парусами. Еще до рождения Эдварда у них была яхта «Теноваз» («Нас десять»), а в честь рождения маленького Тедди была приобретена новая, под названием «Уанмо» («Еще один»). Полагая, что в техническом отношении его дети оснащены самым лучшим образом, Джозеф Кеннеди хотел, чтобы они регулярно принимали участие в парусных состязаниях и выигрывали как можно чаще. Он был очень требователен. Пожалуй, даже слишком. С его точки зрения, второе место было равносильно поражению, и на проигравшего обрушивалось то, что некоторые журналисты потом назвали «психологическим террором». Саржент Шрайвер, муж Юнис Кеннеди, описывал это следующим образом: «Если в парусных состязаниях Тедди приходил вторым, мистер Кеннеди мог спросить: Это еще что значит, прийти вторым? В чем дело? Если парус распустился, его следовало подтянуть. Если корпус недостаточно хорош, его надо сменить, но в следующий раз прийти первым».
В то время как Джозеф Кеннеди все время побуждал своих детей к состязаниям, не особенно считаясь с самолюбием проигравшего, Роуз Кеннеди во многом играла даже более важную роль. Эдвард позднее утверждал, что она была лучшим учителем, которого они когда-либо имели. Она учила их постоянно, используя любую возможность, во время поездок по стране и миру, во время игр в вопрос-ответ. Но было еще одно обстоятельство, значащее ничуть не меньше, чем помощь при разборе предложений, нахождение орфографических ошибок, помощь при решении задач по геометрии или спряжении латинских глаголов. Вот что сказал о ней Эдвард Кеннеди в 1977 году, выступая в Джорджтаунском университете в Вашингтоне:
«Она была также спокойствием в центре шторма, семейный якорь, безопасный берег, куда дети могли отбуксировать свои опрокинутые корабли и вновь поставить свои паруса, уверенные, что ее рука лежит на румпеле.
Для всех нас, сыновей и дочерей, она была скалой и основой наших жизней, делая наши семейные стандарты одновременно приемлемыми для жизни и достижимыми. Она разделяла наши мечты и цели, поддерживала нас в общественных и личных трудах, подбадривала нас в нашей службе другим, с тем, чтобы мы отплатили за те огромные блага, которые получили.
