Китэгра. Книга 5 - [5]

Последняя дверь со скрипом закрылась за его спиной. А должна была закрыться бесшумно.

Человек обследовал крепления и автоматические замки. Потом замер на месте, глядя в никуда.

Металл покрылся ржавчиной.

Металл, который не ржавел никогда и ни при каких обстоятельствах.

Он отвернулся от дверей, двинулся дальше, быстрым шагом миновав огромную комнату, заполненную различным оборудованием и реагентами всех мастей, включая те, владение которыми грозило уголовным наказанием разной степени тяжести и даже те, сама информация о существовании коих находилось под абсолютным запретом.

Один из таких реагентов заметил приближение человека и, пробив колбу, выплюнул в его сторону длинную ложноножку. Увернуться он не успел. Серо-зелёная субстанция облепила кисть правой руки и замерла, протянувшись эластичным жгутом от вместительной колбы, до человека. Субстанция пульсировала, источая зеленоватый свет. Долго это не длилось. Спустя десяток секунд, субстанция моргнула грязным зелёным светом и свалилась на пол, да стала медленно втягиваться обратно в колбу — ржавую колбу из металла, который в принципе не мог ржаветь.

Человек поднял руку, которой коснулась субстанция, запрещённая на всей территории Федерации, кроме самых закрытых недр исследовательских комплексов Департамента.

В свете ламп сверкнули серебром его металлические пальцы. Рваные и оплавленные остатки кожи на запястье пришли в движение, продвинулись на сантиметр вверх — началась регенерация повреждённой кожи. К тому моменту, когда он покинет помещение, рука снова будет похожа на человеческую. Разве что с ногтями придётся что-то придумывать. Они так быстро не отрастут.

Впрочем, не факт что он выберется отсюда быстро. Обилие странностей, идёт по нарастающей.

Если элементы двери, гипотетически, при хорошей фантазии, в порядке бреда, проржаветь могли из-за некоего неизвестного реагента или самостоятельного вещества, то с колбой для биологически активного геля, созданного расой Джа, такое невозможно вообще. На всякий случай он проверил собственную память и подключился к локальным системам комплекса, к его обширной базе данных — нет, всё правильно. Эта колба не могла ржаветь. У неё просто не тот состав вещества, который способен реагировать на атмосферные воздействия. Металл колбы мог испаряться, его можно переплавить, хотя это и не так-то просто и очень дорого, но возможно. Однако ржаветь? Каким образом это стало возможно? Ответ он получил от систем комплекса. Единственным логически верным объяснением могло быть только одно — изменение состава металлов. Это могло бы всё расставить по местам и странности исчезли бы сами собой.

Но проблема в том, что плановую проверку всего оборудования комплекса провели незадолго до того, как он получил приказ отправиться сюда — состав вещества проржавевших вещей, не изменился никак. Запросив у систем комплекса повторную проверку, он замер в ожидании. Так как людей в помещениях не осталось, а проверку запросили исключительно на дверные скобы и только в одном месте, искусственный интеллект, справился за полминуты, используя удалённый анализатор.

Металл скоб не изменился, он ровно тот же самый. Так как он заржавел, если ржаветь не может?

В комплексе поселилась целая куча странных загадок, почти мистического характера. А такая работа именно для Департамента, на сегодняшний день, самой загадочной структуры Федерации.

Он пошёл дальше, теперь стараясь держаться подальше от всех реагентов, включая абсолютно безопасные. Теперь, тут безопасного, видимо, ничего нет. Комплекс поразило Нечто, с чем они ещё не сталкивались — именно они, не сталкивались.

Впервые за несколько недель, на его лице проявилась эмоция — едва заметная улыбка.

Дело в том, что Департамент с чем-то абсолютно необъяснимым, ещё не сталкивался. А вот он — он совсем другое дело, правда, это было очень давно. Так давно, что ему самому, порой, казалось, что это фантазия, какой-то сон или даже фатальный сбой электронной части его мозга. Лишь изредка, посещая одну из забытых и заброшенных планет, встречая своих старых друзей, он вздыхал с облегчением и эмоций в его душе, на его лице, проявлялось куда как больше. Иной раз он думал, что если не будет этих встреч, то однажды, он всё же решит, что того прошлого не было в его жизни, что всё это сон. И тогда, он, почти наверняка, сойдёт с ума — он вычеркнет прошлое, перестанет воспринимать его реальность. Он будет безумен. Ведь, наверное, именно так это и нужно понимать.

Ведь отказ от себя, от своего прошлого, что это если не истинное сумасшествие?

К сожалению, далёкое прошлое, столь непохожее на настоящее, не лучшим образом влияет на его разум. Он словно бы помнит две разные жизни, хорошо бы, если бы две. На деле их получается куда больше и каждая решительно не похожа на другую. Мир менялся, он это видел своими глазами, но сам, он практически не менялся. Из эпохи в эпоху, он проходил их все, видел, как всё менялось и старые устои, старая память, неизменно вступала в конфронтацию с новым.

А ведь у него разум не совсем человеческий. Как остальные справляются? Андрей, Рой, все прочие, как им удаётся совмещать прошлое и настоящее? Он не знал. Следовало спросить — но он не спрашивал. Следовало понять — но он просто не смог бы понять…