Китайский Бонапарт, или жизненные вехи Чан Кайши - [5]
Американский генерал Стилуэлл, находившийся в Китае в годы войны на Тихом океане, признавал невозможность состязаться со сворой паразитов и подхалимов из окружения Чан Кайши. Генералиссимус не имел представления о том, что происходит. Он подписывал тысячи приказов, в ответ слышал лишь «есть», «есть» и никогда не ведал, что все же сделано.
В мрачных тонах описывал генерал политику гоминьдановцев, ведь это «банда головорезов» с одной лишь идеей обеспечить себя и своих приближенных вечной рентой. Деньги, влияние, накопление чинов, должностей — единственная забота лидеров, интриги, двойная игра, отчаянное желание урвать от других то; что плывет к ним в руки, главное желание — позволить другим сражаться на фронтах. В то же время повсюду фальшивая пропаганда их «героической борьбы», индифферентность «лидеров» к своему народу. Генералы проявляли, казалось, не превзойденные никем способности, когда исполняли перед начальством трусливую стойку на задних лапах, важно надувались перед подчиненными. Стоящие на вершине правительственной пирамиды вожаки говорили о долге, но своими практическими действиями демонстрировали примеры изощренного мошенничества, способствовали процветанию шарлатанов, скользких приспособленцев. И в низшем звене в партии и в администрации — молодая поросль — считали для себя более привлекательным следовать примерам, а не абстрактным призывам к долгу и справедливости. И все это имело место в условиях торжества колоссального невежества, неприкрытой глупости кадрового состава, полной неспособности сверху контролировать фракции и клики, обирающие народ.
Чан Кайши никогда не одобрял право на существование оппозиции, хотя бы в рамках, определяемых законом. Если он встречал сопротивление со стороны провинциальных правителей — будь то Ли Цзунжэнь, Фэн Юйсян, Ян Сишань или кто-либо другой,— то сразу же объявлял своих противников милитаристами, мыслящими феодальными категориями. Генералиссимус доверял лишь своим родственникам и находящимся в большой зависимости от них высокопоставленным коррумпированным бюрократам. На парламент он смотрел как на инструмент в своих руках, годный для манипуляций во внутренней и внешней политике. Правительство становилось «личным» органом, конституция служила прежде всего обеспечению его, Чан Кайши, личной власти.
КРАХ
Со смешанным чувством встречал Чан Кайши приближающийся финал войны на Тихом океане, конец многолетней оккупации Японией значительной части территории Китая. Присутствовать в роли победителя в величайшей в истории битве с японским милитаризмом казалось весьма соблазнительным. Но как поведет себя Сталин после Ялтинской конференции, где были обозначены условия вступления Советского Союза в войну против Японии? Не будет ли это угрожать и без того ослабевшим за годы изнурительных схваток с внутренними и внешними врагами устоям гоминьдановской диктатуры? Настораживали рост авторитета КПК и, главное, сотрудничество между Сталиным и Мао Цзэдуном.
Генералиссимус спешил. Летом 1945 года он включает своего сына — Цзян Цзинго — в состав правительственной делегации, направлявшейся во главе с министром иностранных дел гоминьдановского правительства Сун Цзывэнем в Москву. Цзян Цзинго, казалось, недавно вернулся из Советской России, куда его отправил еще в 20-х годах на учебу отец с надеждой использовать имя сына в своих политических играх. В прошлом комсомолец, член РКП(б) Цзян Цзинго, или Николай Владимирович Елизаров — псевдоним сына Чан Кайши в Советском Союзе, — заново проходил курс политической учебы, вспоминал азы этико-политического учения Конфуция, лежавшего в основе его воспитания в раннем детстве. Цзян Цзинго побывал в роли лидера молодежных организаций Гоминьдана, попробовал свои силы в административном аппарате на провинциальном уровне.
Делегация с полномочиями от Чан Кайши прибыла 30 июня 1945 года в Москву. А вскоре Цзян Цзинго получил от отца телеграмму. Чан Кайши просил сына повидать Сталина и попытаться лично поведать ему о позиции китайского правительства. Сталина не убедили рассуждения о нежелательности для Китая потери «куска территории». Камнем преткновения оказались и вопросы о КВЖД и ЮМЖД, Порт-Артуре и Дальнем и др. Чан Кайши пытался давить на американцев, надеясь, что Вашингтон сумеет заставить Москву отказаться от ялтинских договоренностей.
Американское командование советами и практическими действиями оказывало помощь Чан Кайши в осуществлении плана развязывания внутренней войны. Американские вооруженные силы активизировались в Китае, захватывая важные порты и коммуникации, втягивались в развернувшуюся гражданскую войну между Гоминьданом и Коммунистической партией. Чан Кайши упорно отстаивал необходимость контроля над Северным Китаем. Только таким путем, настаивал он перед американцами, КПК будет вынуждена обратиться к политическим средствам решения проблемы. Генералиссимус дает задание сыну обратиться к Сталину с «просьбой» оказать гоминьдано-вским войскам помощь в установлении контроля в Маньчжурии. Но это был как раз тот случай, о котором довольно точно подмечено мудрыми соотечественниками Чан Кайши: слепой зажигает фонарь— зря переводит свечи. Усилия отца и сына оказались напрасными.
Это первая в нашей стране книга о Чан Кайши (Цзян Чжун-чжэне), более 20 лет возглавлявшем в Китае режим, свергнутый в 1949 г о результате народной революции, и укрывшемся после этого с остатками своих войск на острове Тайвань. Каким образом он вошел в китайскую революцию, стал сначала одним из соратников Сунь Ятсена, а затем отошел от его линии? Как сложилась жизнь Чан Кайши и судьба его сына Цзян Цзинго, пробывшего в СССР 12 лет, комсомольца 20-х, завершившего свой путь на посту «президента» Тайваня? На эти и другие вопросы отвечает автор в написанной в жанре документальной публицистики книге, в которой использует новые, в том числе и архивные, материалы.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.