Китай: страницы прошлого - [2]

Небо олицетворяло собой движение. Земля же, несмотря на свирепствующие порой стихийные силы (землетрясения и наводнения), оставалась твердой под ногами человека и олицетворяла собой покой. Она была всего лишь объектом воздействия неба: воспринимала солнечный и лунный свет, тепло и холод, снег и дождь.

О всемогуществе неба упоминалось в китайских канонах. В книге «Мо-цзы», где изложены взгляды школы моистов и ее основателя Мо-цзы (ок. 479–400 гг. до н. э.), говорилось: «Небо любит справедливость и ненавидит несправедливость. Таким образом, если вести народ Поднебесной на свершение справедливых дел — это значит делать то, что любит небо. Если я делаю для неба то, что оно любит, то и небо также делает для меня то, что я люблю…

Небо не хочет, чтобы большое царство нападало на малое, сильная семья притесняла слабую, маленькую семью, чтобы сильный обижал слабого, хитрый обманывал наивного, знатный кичился перед незнатным. Это все то, что противно воле неба. Небо желает, чтобы люди помогали друг другу, знающие учили бы незнающих, делили бы имущество друг с другом. Небо также желает, чтобы верхи проявляли усердие в управлении страной и в Поднебесной царил порядок, а низы были усердны в делах».

В конфуцианской книге «Шу-цзин» (IV в. до н. э.) сказано: «Только небо наблюдает за народом, ведает справедливостью, посылает урожай и неурожай. Без неба погибнет народ. От милости неба зависит его судьба».

Равномерное распределение дождливых и солнечных дней, обильные урожаи, мир и спокойствие на земле служили доказательством того, что небо довольно земными порядками. И наоборот, засуха, наводнения, солнечные и лунные затмения, а также голод, бунты, эпидемии рассматривались как вестник «небесного гнева». Умение правильно истолковывать «настроение» неба считалось большим искусством, которым владели немногие.

Летом 1817 г. Китай постигла засуха. По этому поводу император Цзяцин сделал следующее заявление: «Нерадивость и леность чиновников правительства составляли зло, которое длительное время накапливалось — оно появилось не сегодня. В течение ряда лет мы настойчиво предостерегали подданных и подвергали их наказанию за многие обнаруженные преступления. Поэтому в последнее время наблюдается некоторое улучшение обстановки в стране, и вот уже несколько сезонов стоит благоприятная погода. Вина за засуху в этом сезоне, возможно не полностью, ложится на чиновников. Мы обдумывали это и убедились в следующем: лазурное небо выразило свое неодобрение, не послав дождя в район столицы на несколько сот ли в окружности, потому что более 50 бунтовщиков сбежали из-под стражи и скрываются где-то недалеко от Пекина. Следовательно, плодородные пары сдерживаются где-то наверху и счастливая гармония времен года нарушена».

Вечером 14 мая 1818 г. Пекин неожиданно окутала тьма, с юго-востока подул сильный ветер, хлынул ливень. В это время небо побагровело, а воздух стал разреженным; страшные раскаты грома привели людей в смятение. Придворные астрологи, не рассчитывая на то, что зло будет пресечено одним лишь императорским увещеванием, посоветовали обнародовать манифест, объясняющий подданным, почему император снимает с себя ответственность за происходящее. В манифесте было сказано: «Клеветнические наветы привели к гибели и смерти невинных людей. Они сами вызвали то ужасное знамение, которое мы все видим. Ветер, дующий с юго-востока, в достаточной мере доказывает, что в этом районе совершено какое-то тяжкое преступление, а чиновники отнеслись к происшедшему халатно, и это вызвало гнев неба».

Небо карало людей за дурные поступки, и любая беда — пожар, наводнение, засуха — объяснялась гневом неба. Американский путешественник, автор книги «Китай и его народ», изданной в Бостоне в 1906 г., Ч. Дэнбай привел такой случай «гнева» неба. Летом 1905 г. алтарь Храма неба в Пекине неожиданно загорелся от удара молнии. Наказали всю стражу Храма неба. Почему же пострадали эти люди, если пожар возник не по их вине? — спросил автор книги китайского конфуцианского ученого. Последний дал такое «разъяснение»: «Молния не поразила бы алтарь Храма неба, если бы стража не совершила грех. Кто-то допустил дурной поступок, и вот последовало возмездие неба».

Небо наблюдало за деяниями правителя и могло при необходимости покарать его. Если, например, речные воды, несмотря на принятые меры, бурно разливались и причиняли людям бедствия и страдания, то говорили, что духи рек не расположены к правителю страны — его следует заменить. Землетрясение также рассматривалось как выражение недовольства духов гор правителем царствующей династии.

Существовала вера в «небесных животных». Это означало, например, что черепахи, живущие на земле, произошли от черепахи, пребывавшей на небе. Земные тигры произошли от небесного тигра, который был порожден одной из звезд.

Контуры неба сравнивались с поверхностью земли. Так, Млечный Путь уподобляли реке: Небесная река (тянь-хэ), или Серебряная река (инь-хэ), или Большая река (да-чуань). Великая китайская река Хуанхэ якобы имела некую связь с «небесной рекой»: они «сливались» где-то на краю света. Считалось: раз существует река Хуанхэ на земле, значит, существует река Хуанхэ и на небе.