Китай и страны Южных морей в XIV–XVI вв. - [78]
В целом эта статья направлена против пиратов и контрабандистов. Однако важно подчеркнуть, что согласно ей юридически разрешалось выходить в море, имея на то специальное удостоверение или разрешение свыше. В этом несомненно проявилось ослабление правительством Китая в конце XV в. политики «морского запрета» под влиянием происшедших за столетие изменений — упадка централизованной и роста частной морской торговли.
В результате довольно быстрого расширения частной китайской морской торговли и иноземной купеческой торговли в Китае в конце XV — начале XVI в. нужды Китая в заморских товарах, как и в начале XV в., вполне удовлетворялись: «Кладовые были переполнены иноземным перцем, древесиной, медными барабанами, кольцами и драгоценными камнями. Иноземные товары продавались очень дешево, и много бедных людей разбогатело, пользуясь распоряжением о их закупке»[711]. Здесь только не уточнено, что это были кладовые местные гуандунских властей, а не центрального правительства. Подтверждением этому может служить сохранившийся в «Мин ши лу» доклад гуандунских властей императору, помеченный 1509 г. В нем сообщалось, что в 1507, 1508 и 1509 гг. в центральную казну отправлялись лишь такие редкие товары, как слоновая кость, рог носорога и т. п. Остальное же поступало в местную казну и пускалось ею в свободную распродажу[712].
В том же докладе 1509 г. говорилось, что речь идет об иноземных товарах, поступавших в казну в виде налоговых отчислений. Следовательно, в начале XVI в. центральная казна и местные власти получали большую часть иноземных товаров не через централизованную государственную торговлю, как в начале XV в., а через налоговые отчисления с частной внешней морской торговли. Эти отчисления были весьма внушительны. Так, тот же доклад 1509 г. сообщал, что только в этом году местные власти распродали единовременно поступивших от налогов и не отправленных в столицу товаров на сумму в 101 200 лян серебром (ок. 3775 кг серебра)[713].
О заинтересованности местных гуандунских властей в развитии морской торговли свидетельствует тот факт, что размеры их жалованья зависели от количества поступивших иноземных товаров[714]. В докладе одного из сановников начала XVI в. говорится, что за месяц в гуандунской казне скапливалось иноземных товаров на много десятков тысяч лян серебром[715].
С середины XV в., когда китайское правительство ослабило свое внимание к политике в странах Южных морей, центральные власти в значительной степени отказались от контроля над управлениями торговых кораблей. Свидетельством этому служит указ 1430 г., отменявший предварительные доклады в столицу о прибытии кораблей с «данью». К началу XVI в. управления практически полностью находились под контролем местных властей, захвативших в свои руки «встречу» иноземных кораблей. Об этом говорит следующий доклад императору, поданный начальником гуандунского управления Би Чжэнем в 1509 г.: «Согласно старому порядку все корабли, приплывавшие морем [в Китай], поступали исключительно в распоряжение управлений торговых кораблей. Ныне же ими распоряжаются военные инспекторы и чиновники из Сань сы (провинциальные правления, сосредоточивавшие гражданско-налоговую, — судебно-цензорскую и военную власть. — А. Б.). Прошу сделать так, как было прежде»[716].
Решение этого дела было поручено Ведомству обрядов. Оно предложило оставить за управлениями торговых кораблей лишь контроль над официальными посольскими миссиями с «данью», а дела морской торговли передать прочим провинциальным властям. Но императорский указ по этому поводу удовлетворил просьбу Би Чжэня. При этом император ссылался на пример Сюн Сюаня, который, будучи начальником гуандунского управления торговых кораблей незадолго до Би Чжэня, пользуясь приятельскими отношениями с влиятельным временщиком Лю Цзянем, сумел добиться монопольного права распоряжаться всеми иноземными кораблями[717]. Интересно отметить, что поводом для действий Сюн Сюаня послужило отстранение его от взятия налогов с купеческих кораблей из Малакки.
Однако «дело» Би Чжэня интересно для нас тем, что Ведомство обрядов предложило отделить функции по контролю над официальными посольствами из заморских стран от внешнем торговли. Это показывает, что к началу XVI в. дипломатические и внешнеторговые функции было все труднее совмещать в рамках одних и тех же контрольно-административных органов вследствие значительного развития внешней торговли Китая и все большего ее обособления от посольских связей и подношения «дани». Однако борьба между центральными и местными провинциальными властями за прибыли от внешней торговли не дала возможности создать в начале XVI в. обособленные друг от друга дипломатические и внешнеторговые органы в морских портах Китая. Это, как увидим ниже, имело немаловажные последствия для внешнеторговых связей Китая в дальнейшем, когда возникли дипломатические и военные конфликты между китайскими властями и португальскими колонизаторами.
