Кишот - [24]
– Ты просто великолепен, Джек, – приветствовала она мужа, – шикарно, но с достоинством. А туфли!
– Спасибо, Джек, – поблагодарил судья, – шикарно, но с достоинством! Как раз такого эффекта я и добивался.
Они всегда называли друг друга “Джек”, никаких “лапочек”, “заячек”, “кисок”. Это был маленький личный секрет. У них было так много общего. Одни и те же любимые напитки, в ресторанах они заказывали одинаковые блюда и, когда их спрашивали про их любимые книги, не сговариваясь, отвечали одинаково. “Волшебная гора”, “Мадам Бовари”, “Дон Кихот”. Неужели ни одного английского автора? Ну, из английских авторов, если хотите, всего один, – ответили бы они и в унисон продекламировали: Энтони Троллоп! Платья им тоже нравились одни и те же. Так что привычка называть друг друга одним и тем же именем имела под собой достаточно оснований.
Вне дома судья предпочитал строгие костюмы в тонкую полоску от портных с Сэвил-роу и сшитую на заказ обувь, которые, в сочетании с седой шевелюрой, придавали ему до невозможности судейский вид. Да и дома он обычно одевался удобно, в брюки и поло с коротким рукавом. Платья и драгоценности доставались лишь по особым случаям. Он никогда не надевал париков. Он не стремился выглядеть женщиной. Он просто был мужчиной, которому нравится иногда наряжаться в женские дизайнерские туалеты. Все знали об этой его особенности и не считали ее чем-то из ряда вон. В конце концов, и про принца Чарльза говорят, что он, будучи большим почитателем исламской культуры, у себя в резиденции Хайгроув принимает гостей в облачении арабского шейха. Тот же случай, хотя и куда менее патриотичный.
В дверь позвонили.
– Готов, Джек? – спросил судья у Сестры.
– Готов, Джек! – ответила та.
В i6oi году, возможно даже 6 января, в большом зале здания Миддл-Темпла – теперь здесь располагается судебный инн, к которому принадлежит Сестра, – состоялась премьера “Двенадцатой ночи”: труппа “Слуги лорда-камергера” во главе с Уильямом Шекспиром играла для Королевы-девственницы, Елизавету I сопровождала самая изысканная публика, присутствовало и несколько вельмож, послуживших прототипами для героев разыгрываемой пьесы. Предполагают, что роль Мальволио исполнял сам Шекспир. Четыреста лет спустя Сестра была приглашена на проходивший там же большой благотворительный ужин, главным событием которого стало представление реконструированных сцен из первой постановки “Двенадцатой ночи”. Кроме нескольких подающих надежды актеров из Вест-Энда за ее столиком оказался украинский олигарх средней руки, крупный громогласный дядька, который признавался в любви к Шекспиру (“Вы помните, как Иннокентий Смоктуновский играл Гамлета? Не смотрели русский фильм? Какое разочарование!”), демонстрировал отличное понимание пьесы (“На самом деле ночей в пьесе не двенадцать. Какое разочарование!”), под впечатлением от сцены с переодеваниями выдал серию трансфобных высказываний (“Мужики вместо баб! Какое разочарование!”) и до конца ужина продолжил методично портить ей вечер. На следующий день Сестра позвонила финансовому директору труппы, который пригласил ее на вчерашнее мероприятие, чтобы – довольно сухо – поблагодарить его за прекрасный вечер.
– Ну что вы, это я вас должен благодарить, – ответил он.
– Меня? За что?
– Вечно недовольный господин, с которым вы вчера говорили весь вечер, сегодня утром выписал нам чек на девятьсот тысяч фунтов.
Тогда она была моложе и, как утверждали окружающие, хороша собой, хотя она сама даже тогда не была в этом уверена. Как бы то ни было, эта история стала ее излюбленной застольной байкой, и вот как раз сейчас она рассказывает ее высоким гостям, собравшимся за ее столом с тем, чтобы официально предложить ей стать одним из независимых депутатов Палаты лордов, а вскоре после этого и спикером Верхней палаты парламента. Ей предстояло стать второй во всей британской истории женщиной, занявшей этот пост. Она чувствовала, словно в одиночку и без кислорода сумела подняться на Эверест. И вот сейчас, стоя на покоренной вершине, она неизвестно почему начала думать о Брате – должно быть, из-за того, что Сестра внезапно поняла, что “Двенадцатая ночь” – пьеса о разлученных брате и сестре, каждый из которых думал, что другой мертв. В конце им все же удалось, преодолев множество препятствий и хитросплетений, найти друг друга и зажить в любви и радости. В горле встал ком, когда она подумала, как далека от шекспировской их собственная с Братом история. Ее Брат был засранцем, который даже и не думал извиняться за свои оскорбления, ни секунды не думал. Неудачником, которому приходится выживать, кропая сомнительные романы в постоянном страхе, что издательства решат затянуть пояса и его писательская карьера накроется медным тазом. Он вел себя так, словно она уже умерла. (Она сама, надо признать, по большей части платила ему той же монетой.) Как он посмел явиться сюда и отравить ей сегодняшний великий вечер? Он был призраком – хуже, фантомом, живым мертвецом. Почему же для охоты за ней из всех вечеров он выбрал именно этот, почему решил испортить ей триумф?
