Киоко - [32]

Я увидел то, что искал: невообразимое количество лекарств, упакованных, словно сокровища, в герметично закрытые контейнеры, к моему большому удивлению, в беспорядке сваленные в картонную коробку без крышки. План нападения родился мгновенно, но и действовать надо было быстро, до возвращения девушки. Все оказалось невероятно просто:

сначала через ветровое стекло внимательно рассмотреть содержимое картонной коробки, чтобы определить, какие контейнеры забрать, потом подойти к раздвижной двери, поставить ногу на подножку, схватить нужные контейнеры и тикать во весь дух. Мне придется перегнуться через идиота, но, насколько я мог судить по тому, как он недавно ходил в туалет, парень может передвигаться лишь очень медленно, поэтому все будет нормально. Однако я совершил ошибку: я не учел в своих расчетах странную палку, на которую тот опирался, когда ходил.

Следуя намеченному плану, я поставил левую ногу на подножку, потянулся за герметичной упаковкой с лекарствами, содержащими морфин, в полсекунды схватил ее, не обращая внимания на идиота, у которого, когда я появился, глаза на лоб вылезли от удивления, после чего попытался дать деру. Но в тот момент, когда я собирался выпрыгнуть из автобуса, палка со скоростью ветра пронеслась перед моими глазами и перехватила меня за шею, как лассо. Эта причудливо изогнутая палка преградила мне путь, когда я собирался выскочить наружу, я налетел на нее горлом, задохнулся и чуть не растянулся во весь рост. Но, так как трость удерживала меня, я просто шлепнулся задницей на подножку, и сильнейшая боль в копчике привела меня в сознание. Я выпустил из рук упаковку с лекарствами и стал барахтаться, думая, что все кончено, нужно удирать. Однако дебил, задыхаясь, приподнялся и твердо схватил палку с двух сторон, прижимая ее к моей шее и стараясь придушить. У него сил было не больше, чем у ребенка, но с огромными руками и такой палкой этого было вполне достаточно.

«Негодяй, я убью тебя, негодяй, я убью тебя», — бормотал этот дебил, дыша зловонием, и тогда я действительно струсил. Я все-таки решил позвать на помощь, хотя, учитывая обстоятельства, считал это довольно опасным для себя. Однако я не мог издать ни звука: палка давила мне на горло. Напрягшись, я просунул палец между палкой и горлом, чтобы мне не раздавили кадык. Я почти наложил в штаны, говоря себе, что все кончено, я пропал, все, если только кто-нибудь, проходящий мимо, случайно не подумает, что пораженный СПИДом злобный псих напал на славного черного малыша. И как раз в этот момент появилась девушка.

Она несла в руках две ковбойские шляпы. Это была абсолютно сюрреалистическая картина: китаянка с купленными в магазине сувениров ковбойскими шляпами и готовый отдать концы латинос, больной СПИДом, истекающий слюной и бормочущий: «Я убью тебя!» Но момент не особо располагал к размышлениям. Больше никого вокруг не было.

— Хосе, что происходит? — закричала девушка.

— Он пытался утащить мои лекарства, маленький грязный мерзавец, — ответил дебил по имени Хосе и разразился потоком брани на испанском, причем я не понял ни единого слова.

— Отпусти его, Хосе, ты разве не видишь, что это ребенок? — снова крикнула девушка.

Судя по ее английскому, она очень давно не была в Америке.

— Ребенок? Ты шутишь! Да он пользуется невинным видом, чтобы проворачивать свои грязные делишки!

«Точно подмечено», — подумал я. Латиноамериканец, по крайней мере, хорошо знал Штаты, это было видно и по его английскому. Я знаю по меньшей мере троих пацанов одиннадцати лет, арестованных за убийство. Правда, они не родились убийцами, но это другая история.

— Хосе!

Девушка пробралась между мной и дебилом и отняла у него палку. Это оказалось не слишком трудно: сил у него было меньше, чем у ребенка. Я был свободен и мог бежать, но, когда девушка дернула палку, ее изогнутая рукоятка угодила мне в висок, и я опрокинулся на землю. У меня болело горло, а теперь еще и висок.

— Хосе, все хорошо? — спросила девушка, и кретин ответил, словно капризный ребенок:

— Нет, все очень даже плохо.

Я лежал на земле и не видел его лица, но голос у него был слезливый, будто он и впрямь плакал. Девушка помогла ему лечь, приговаривая: «Все закончилось, вот так, теперь уже все в порядке». Потом она начала собирать лекарства, разбросанные по земле. «Кто эти двое чокнутых?» — спрашивал я себя. Точнее, меня заинтересовала девушка. Я никогда не видел таких девушек ни в Ватерсборо, ни в других городах Джорджии, ни даже по телевизору или в кино. Независимо от расовой принадлежности американских девушек можно разделить на две категории: здоровые дуры и утомленные интеллектуалки. Эта девушка, которую кретин называл Еленой, не попадала ни в один из этих классов. К тому же красные джинсы очень шли ей. Хоть она и была азиаткой, но ноги у нее были такие же длинные, как у негритянки.

— Эй, куда вы едете? — спросил я незнакомку, поднимаясь с земли. Я вознамерился поехать с ними.

— В Майами, — ответила она рассерженным голосом, читай: ты еще здесь, грязный негодник? Она продолжала складывать лекарства в коробку.

— Не возьмете меня с собой? Я еду в Ватерсборо. От этой площадки для отдыха до моего городка было около трехсот миль, и по дороге мне мог бы представиться другой случай стащить морфин. Елена была хорошенькой, и, по крайней мере, она не была опасной. На дорогах попадается все больше и больше водителей-гомосексуалистов, а это опасно для черного малыша с ладно скроенной задницей.