Кинжал-предатель: Из секретной книги Джона Вильсона - [27]

Но тот снова ядовито засмеялся и левой рукой в один миг вынул из кармана какой-то продолговатый металлический предмет, величиною с еловую шишку. Он действовал поразительно скоро, а Вильсон ему не мешал, зная, что сможет пресечь всякое покушение.

— Что вы искали здесь? — спросил сыщик.

— Это вас не касается! Ведь я вас тоже не спрашиваю, что вы здесь ищете!

— Я ищу здесь преступника, который убил несчастную мисс Анни Кюстер, и я думаю, что вижу того негодяя неред собой!

Незнакомец иронически засмеялся и сказал:

— Все-то вы знаете! А сами и не подозреваете, что идете по ложному пути. Я такой же, как и вы, частный сыщик. Я не верю, что Поль Эшлэнд виновен, и оттого постараюсь освободить его. Конечно, я не хочу это сделать насильно, но хочу собрать все доказательства его невиновности, вот отчего я здесь.

Джон Вильсон презрительно улыбнулся.

— Вы очень неудачно надеетесь выпутаться из петли, — сказал он. — Меня вам трудно провести, а если вы действительно сыщик, то советую вам прекратить ваши поиски, я прекрасно знаю, что вы здесь искали. Вы искали ваш футляр с очками.

— Футляр с очками?! Значит, вы нашли его? — вскричал незнакомец, но тотчас же, овладев собою, возразил: — Вы ошибаетесь, этот футляр принадлежит не мне, а лицу, которое я преследую.

Вильсон направил дуло револьвера прямо в лоб противника и сказал:

— Перестаньте дурачиться! Вы ошибаетесь, если думаете провести меня. Объявляю вас арестованным, вы последуете за мною в полицию, где разъяснится, кто вы такой.

Незнакомец сделал движение к дверям, но Джон Вильсон вскричал:

— Не трогайтесь с места, или я убью вас!

Тогда тот поднял руку с блестящим предметом и крикнул великому сыщику:

— Вы пропали, если попытаетесь препятствовать мне! Вот этой бомбы достаточно, чтобы взорвать нас обоих. Опустите ваш револьвер, не смейте преследовать меня, не то я не пощажу ни вас, ни себя!

Джон Вильсон знал, что не должен теперь стрелять, ибо, если даже он застрелил бы противника, то бомба при падении на пол обязательно взорвалась бы.

Незнакомец, держа перед собою бомбу, направился к дверям.

— Предупреждаю вас не следовать за мною, иначе я прибегну к помощи бомбы! Оставайтесь здесь и продолжайте ваши поиски; вы ничего не найдете, а я один, я, величайший из сыщиков, раскрою тайну убийства мисс Кюстер! — сказал он и захлопнул за собою дверь.

Только что он исчез, как Вильсон принялся за дело. Ему было ясно, что преступник стоял за дверью с бомбой, которую он мог кинуть с известного расстояния, если бы Вильсон открыл дверь.

Поэтому Вильсон поспешно вошел в смежную комнату, а оттуда в третью маленькую комнату. Здесь сыщик быстро открыл окно, выходящее во двор.

Счастье благоприятствовало ему: он заметил непосредственно около окна громоотвод. Скорее молнии Вильсон повис на нем и быстро спустился вниз. Но сколько он ни искал преступника, все было напрасно, и сыщик решил оставить бесполезные поиски, уверенный в том, что рано или поздно злодей не ускользнет от него.

На кладбище

На следующее утро Поль Эшлэнд под денежное обеспечение был освобожден из камеры предварительного заключения. Его отсутствие на месте преступления было доказано, а также его освобождению содействовал доклад Джона Вильсона.

Джон Вильсон сам заехал к нему в тюрьму и, крепко пожав ему руку, выразил надежду в том, что скоро ему удастся схватить настоящего виновника.

Поль Эшлэнд вышел из тюрьмы именно в тот день, когда хоронили мистрисс Кюстер и ее дочь — Анни.

Он не пошел домой, а направился на кладбище, где по его настоянию еще раз был открыть гроб его невесты. Он долго смотрел на милые, нежные черты своей мертвой невесты и покрывал поцелуями ее бледный лоб, закрытые глаза и бескровные губы.

Когда же опустили в могилу гроб его возлюбленной, когда первый ком земли гулко ударился о крышку богатого гроба, его горе не знало границ. Он упал на колени, закрыл лицо руками и судорожные рыдания потрясли его тело. Окружающие же, указывая на него, шептали: — смотрите, это совесть мучает его.

Когда молодой человек наконец поднялся, он был один у двойной могилы, матери и дочери. Даже знаменитый сыщик Джон Вильсон со своим братом Фредом, также бывшие на похоронах, ушли; они знали, что Эшлэнду легче выплакать свое горе одному.

Уже настал вечер, когда к могилам пришел могильщик, чтобы окончательно засыпать их, и своим приходом испугал Поля Эшлэнда.

Оглянувшись, молодой человек увидел, что он был не один на кладбище. Вблизи стояла скамейка, на которой сидела какая-то темная фигура, вся одетая в черное, с острыми чертами лица без бороды и в очках.

Когда Поль Эшленд медленными шагами направился к выходу, незнакомец пошел за молодым человеком. По дороге они столкнулись и пошли некоторое время рядом.

Наконец, незнакомец промолвил вполголоса:

— Невыносимо тяжело оставить на кладбище самое дорогое для нас на свете и вернуться одиноким в этот мир, который нам уже опротивел.

Поль Эшлэнд, взглянув на него, ответил:

— Вы правы! Мне кажется, вы тоже несчастны.

— Совершенно верно! — глухо произнес тот. — О, вы не подозреваете всего того, что я выстрадал! А теперь одно мое желание поскорее последовать за любимым существом, которое я недавно схоронил.