— Серьёзно?! — Мартин удивлённо посмотрел на Вивиану. — Она что, совсем, что ли дура?!
Вивиана поджала возмущено губы, явно сдерживая рвавшееся наружу «Сам дурак!»
— Ничего, поумнеет, — отозвалась Белинда. — Да и ты, друг мой, в этот раз не слишком блеснул. Мог бы придумать что-нибудь поинтереснее, чем грязный череп на кровати.
— Как? — Мартин запылал от возмущения. — Разве он не взлетел, когда вы вошли, и не сказал «Добро пожаловать, кузина Белинда»?
— Нет, дорогой. Никуда он не взлетел и ничего не сказал. Он просто валялся как булыжник на кровати.
— Значит, не вышло! — Мартин с досадой хлопнул себя по коленке. — А я ведь так старался! Два часа возился с этим корнем мандрагоры, а потом весь вечер составлял заклинание!
— Заниматься надо больше, — нравоучительно заметила Белинда, — а не гоняться по лесу с волками и не летать по ночам подглядывать за голыми русалками.
Мартин сердито насупился и отвернулся.
— Не сердись, дурачок, — Белинда рассмеялась и взъерошила жёсткую шерсть на его голове. Затем встала с дивана и подошла к большому окну, выходившему в сад.
— Солнце заходит, — заметила она. — Скоро проснутся матушка и Люций, и тогда мы сможем, наконец, собраться все вместе. Мартин, милый, сходи, поищи тётушку Лавинию, я её сегодня ещё не видела.
Мартин тут же вылетел из комнаты, словно шаровая молния; Вивиана показала ему вслед язык.
Какое-то время спустя в гостиной оказались четверо, если не считать невидимых лакеев, зажигавших многочисленные свечи. Белинда сидела с Вивианой на диване; Мартин, откровенно изнывая от скуки, слонялся, как маятник, из угла в угол, а тётушка Лавиния с комфортом устроилась в кресле у окна. На носу у неё блестели очки, узловатые пальцы проворно мелькали — ни дать ни взять, добродушная старушка за вязанием у камина. Только вот вместо шерсти и спиц в руках у неё был небольшой кусок воска, который на глазах превращался в фигурку.
— Что это вы делаете, тётушка, — спросила Белинда, вскидывая брови. — Надеетесь покончить с инквизитором этим кустарным, но проверенным способом?
— Ну тебя, насмешница, — Лавиния сердито отмахнулась. — Это я так. Просто чтоб руки занять. А ты, Вивиана, детка, не смотри так испуганно, я в неё иголки втыкать не собираюсь.
Белинда встала и нетерпеливо прошла по ковру — до окна и обратно. Уже почти стемнело; среди кружевных сиреневых сумерек несмело проступил хрупкий полумесяц.
— На твоём месте, Белинда, — заметила Лавиния ворчливо, — я бы не стала сидеть тут и дожидаться, пока соизволит явиться Люций. Он вполне способен взять и сразу улететь.
— Вы правы, тётушка, — Белинда раздражённо вздохнула, — от него всего можно ждать. Так и быть, поднимусь к нему сама. А ты, Вивиана, оставайся здесь. Хватит с тебя на сегодня потрясений.
Она решительно вышла из гостиной и поднялась на второй этаж. В узком коридоре, тускло освещаемом бронзовыми бра, она едва не налетела на Ульрику, облачённую в саван поэтической грусти.
— Какое совпаденье, дорогая, — приветливо кивнула ей Белинда, — А я как раз направляюсь в вашу спальню повидаться с Люцием. Он уже встал?
— Только что, — процедила Ульрика сквозь зубы. — Поторопись, а то он уже собирается лететь.
— Бедняжка Ульрика, — вздохнула Белинда. — Что это за муж, который днём спит, а ночью летает неизвестно где…вернее, известно.
Ульрика порывисто вскинула руку; Белинда даже слегка испугалась, что она сейчас что-нибудь взорвёт, или подожжёт; но та сумела справиться с собой; только судорожно поправила шарф на шее и растаяла в воздухе с тихим шипением.
— Жди меня со всеми в гостиной! — крикнула ей вслед Белинда; затем, весело фыркнув, подошла к нужной двери и постучалась. — «Войдите!» — ответил ей слегка манерный, как всегда, голос Люция. Она не преминула воспользоваться этим приглашением. В супружеской спальне Ульрики и Люция было темно и довольно тесно. Основное место занимали громоздкий гроб из красного дерева с позолоченными ручками и стоявшая рядом кровать Ульрики под тяжёлым парчовым пологом. Сейчас на краю кровати сидел Люций и тщательно повязывал шейный платок из алого шёлка. Его глаза и завитые волосы горели мазками беспросветной черноты.
— О, кузина! — воскликнул он, — Ты уже приехала?
— Разве Ульрика тебе не сказала? — удивилась фальшиво Белинда.
— Не успела, — он скривил губы, темневшие кровавым полумесяцем на тонко очерченном приторно-белом лице, — видишь ли, мы с ней слегка повздорили…Так что прекрасно, что ты зашла, а то некому мне сказать, как у меня получается узел. Так иногда неудобно не отражаться в зеркале, правда?
— Сейчас не до этого, — сердито сказала Белинда. — Завязывай свой узел, только скорее, и спускайся вниз. Нам нужно собраться всем вместе.
— Что ты, кузина! — вскричал Люций в ужасе. — Умоляю, не настаивай! Я не могу! Мне надо лететь! Я и так уже опаздываю!
— Глупости! Никуда ты сегодня не полетишь! — разозлилась Белинда.
— Но кузина, как ты можешь быть такой жестокой?! — простонал он, ломаясь.
— Прекрати дурачиться! — Белинда топнула ногой. — И не говори, что это тебе так необходимо! В замке этого добра полно, на год всем хватит!
