Киношное - [10]

Действуя грамотно, а оттого как бы неторопливо, Стройбатовец прислоняет винтовку к плетню и метким пинком переворачивает пытающегося встать Молодого бандеровца навзничь. Присаживается возле сучащего ногами тела, прижав его коленом к земле, снимает с трехлинейки штык, и несколько раз, короткими быстрыми движениями сует штыка в печень, снизу вверх, чтобы прихватить сердце — длина штыка это позволяет.

Работа сделана чисто и хорошо, ни крови, ни шума — Молодой бандеровец только охает детским голосом от каждого удара, затем напряженно вытягивается и обмякает, мелко вибрируют одни ступни.

ГГ ошарашено смотрит на происходящее — он впервые видит, как режут человека.

Стройбатовец торопливо обшаривает карманы трупа, рассовывая что-то по карманам галифе. Достает «Маузер» с наградной табличкой, осматривает, сует за пояс.

В конце переулка появляется погоня, она еще довольно далеко. Глядящий в ту сторону ГГ замечает ее первым, пугается, и жестом с неразборчивым мычанием дает знать Стройбатовцу.

Стройбатовец: Это еще чё… эти тоже за тобой? Ну земеля, ну удружил… Посидел я спокойно, дождался темноты…

ГГ: Ага… За мной… Они наших всех ловят…

Стройбатовец: Ну и хули стоим, «ага»? Бегом марш!

Стройбатовец быстро оглядывается, выбирает направление и дергает ГГ за собой. Сзади на фоне невнятных выкриков раздается вопль «Марты-ы-ын!» — отец нашел убитого сына, и разряжает винтовку вслед беглецам.

ГГ с Стройбатовцем срываются с места и под пулями перескакивают низкий плетень, бегут задами частных домов, выскакивают на ту самую дорогу, по которой ГГ пришел в Город. Стройбатовец на ходу осведомляется у ГГ, знает ли он, куда они бегут, ГГ лишь утвердительно мотает головой.

Во время передышки практичный Стройбатовец задает вопрос.

Стройбатовец: Слышь… Фф-ф-уу… Черт, запалил, здоров ты бегать… А мы чего туда идем, скажи.

ГГ (продолжая движение): Мне там доложить надо… меня за взводом посылали…

Стройбатовец (уже на бегу, приостанавливаясь от такой дурости собеседника): Земеля, ты совсем дурак?! Кому сейчас нужны твои доклады, ты башкой подумай! (Продолжая бег, себе под нос.) Ну дурила, это ж надо… Хотя ладно, может, какой эшелон подвернется…

(НАТ.) ЛЕС У ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ — ДЕНЬ

Выйдя на насыпь чуть в стороне от Станции, ГГ с Стройбатовцем останавливаются — на путях горит медленно катящийся от Станции вагон.

ГГ: А вагончик-то с нашего эшелона…

Стройбатовец: А что везли-то?

ГГ (пятясь и дрожа губой): Боекомплект…

Оба, не сговариваясь, резко стартуют и бегут сломя голову по редкому лесу вдоль насыпи, в направлении Станции, оглядываясь на удаляющееся пламя горящего вагона. Когда вагон окончательно скрывается за деревьями, взрывная волна с оглушительным грохотом кидает обоих носом вперед, и проносит мимо тонну сбитых листьев.

Стройбатовец (вставая и отряхаясь, себе под нос): Да, подвернулся эшелон… (В спину ГГ.) Эй, тебя куда опять несет!

(НАТ.) СТАНЦИЯ — ДЕНЬ

Стройбатовец догоняет ГГ, остановившегося на краю леса, откуда открывается вид на всю Станцию. Оба стоят и смотрят, как множество красноармейцев под руководством Уполномоченного ВОСО и Сержанта НКВД выкатывают с путей Станции еще один горящий вагон.

Сержант НКВД замечает ГГ

Сержант НКВД: Боец! Тебя где черти носят?! Где взвод? Давайте оба, к вагону!

ГГ бросается выполнять приказ, но падает — Стройбатовец ловко заплетает ему ноги подсечкой, и сам падает рядом.

Стройбатовец: Куда опять тебя несет, дурило! Не видишь?! Щас опять бомбить будут!

Над Станцией появляется пара немецких истребителей. Они с малой высоты проходят из пушек по пристанционной площади, при этом один замечает, что русские пытаются избавиться от горящего вагона. Немец тут же смекает, в чем тут дело, и разворачивается на вагон. Немец тщательно заходит на цель, чтоб поразить вагон наверняка.

Сержант НКВД замечает маневр немецкого самолета и командует «Воздух!», но уже поздно: пушечная очередь вспарывает еще не занявшуюся крышу вагона, и вагон взрывается, раскидывая не успевших отбежать людей.

ГГ с Стройбатовцем потрясенно смотрят на гибель сразу пары десятков человек, инстинктивно обходя по дуге место трагедии, усеянное обломками вагона и трупами.

Настороженно высунувшись на площадь перед разбомбленным зданием Станции, ГГ с Стройбатовцем замечают, что это место, ранее служившее невольным местом притяжения для всех военных людей на этом пятачке, опустело. Здесь больше нет никого, кто своей волей объединял бы людей, направлял их движение — или хотя бы пытался это сделать.

Площадь изрыта воронками, в нескольких местах догорают остовы полуторок, посреди площади лежит несколько убитых гражданских и красноармейцев, в пыли валяются использованные перевязочные средства.

Герои останавливаются и бесцельно созерцают картину разгрома, они подавлены и не знают, что им делать.

Первым в себя начинает приходить более практичный Стройбатовец.

Стройбатовец (не без характерного для этого персонажа насмешливо-«бывалого» тона): Ну чё, доложил кому надо?

ГГ: Доложил… (После паузы, тяжело выдохнув.) Ф-фу-у… Давай хоть присядем, а то что-то ноги не держат…

Стройбатовец: Это… А может ну его к черту, пошли поспокойней место найдем. Хотя чего там, давай действительно перекурим…