Кимберли - [8]

Но бывали моменты, когда парни вели себя как взрослые, и от этого мне становилось немного не по себе.

Эти перевоплощения я видел часто, когда кто-то из представителей высших рас пытался задеть меня словами, действиями, и даже были попытки порчи моих вещей.

Так что не сильно-то я и удивлялся, когда видел на том или ином студенте: порванную или помятую одежду, царапины, укусы, синяки, которые не так быстро пропадали, как если бы от обычных ссадин.

Жалобы были первые лишь два дня, но Ингури Амитэвиль понял, что к чему и, выставив на обозрение всем жалующих, сказал:

 — Вы пришли жаловаться на человека, потому что он человек? — его бордовые глаза стали немного полыхать. — Так может ему прийти и пожаловаться на вас, что вы: оборотни, демоны, сирены, вампиры и так далее? А то, что его защищают эти двое, указывает, что они умнее и ведут себя правильно. Надеюсь, что таких инцидентов больше не будет. Разошлись!

После этого многие стали вести себя так, как будто меня, в общем-то, и не существует. Такая же участь была и с другими пятерыми из человеческой расы.

Загадкой для меня и для многих было то, что сирен Алек часто стал заглядывать к нам в комнату или находиться рядом с нами. Он подолгу смотрел, как я веду себя, и как ведут оборотни. Бывало, он разговаривал с нами о простых вещах или о сложных. Один раз он признался нам, что в нашем обществе тот чувствует себя намного раскованней, уверенней, и ему интересно с нами, и так же ему нравятся наши не фальшивые чувства.

Норинор никогда не заглядывал в нашу комнату и, кажется, забыл об первой встрече со мной. Но его часто было слышно, когда он приходил в комнату Алекса и, не найдя его там — тарабанил в нашу дверь.

Сирен прощался с нами, но, убегая, уверял, что непременно скоро придёт.

Вчитываясь в уже расплывающиеся строчки, я пытался понять суть того, что было написано, но эти формулы по магическим и не магическим ритуалам меня добивали. С одной стороны, там сплошная: геометрия, векторность, травология, алхимия с физикой и даже стихоплёты. Но в то же время много распевания всех этих форму, добавления в нужный момент определённых ингредиентов, а так же, надо уметь в нужный момент сочинить свой собственный ритуал. Но зачем нам знать об этом, когда в наш век владеют магией лишь единицы, и то старшие и мудрейшие. Да и они сами стали терять магию за эту тысячу лет.

Так зачем новому поколению знать и уметь это всё.

Но память напоминает слова нашего лектора по Истории Ритуалов и Предсказаний.

«Когда последний Ключник был убит, пришла сама Магия в образе сущности, которая была похожа и не похожа на всех. Она разрыдалась над телом Ключника, а её слёзы, пролившись серыми потоками, запечатали все каналы Источников. Гневно встав, она раскрыла свои крылья и взвилась вверх, чтобы её смог увидеть каждый, и сказала слова, которые донёс до всех ветер.

„В этом мире не будет ни магии, ни магов, пока вновь не возродится род Ключника. Когда его дети не будут гонимы, они начнут тогда открывать Источники магии вновь. Могу лишь сказать, что будут те, в ком магия будет спать до поры до времени, и они же и станут Ключами“.

После этого от Магии раздался крик, от которого волнами пошли потоки силы. Магия растворилась, и мир изменился. Но многие надеются, что когда-то вновь будет царить магия. Вот только до сих пор никто не знает о том, какая раса имеет Спящую Магию. Но постепенно магию и её возможности стали забывать. Лишь наш институт продолжает чтить, почитать и верить в то, что те знания, что мы предлагаем вам, помогут не растеряться, когда всё же она возвратится».

Широко зевнув и посмотрев в сторону сопящих котят, я немного позавидовал их возможностям — хотят, играют, хотят, спят, как хотят и где хотят, для них нет пока никаких преград. А мне приходится быть во многом сильней, умней, рассудительней и строже.

Решив отдохнуть от нудных формул и рифмоплётов, я вышел из комнаты и по еле освещённому коридору пошёл к лестнице.

Чьё-то рельефное, мощное тело столкнулось с моим, и из-за этого мои очки слетели с носа, и я, как слепой котёнок, вцепился в препятствие, чтобы удержаться на месте.

Руки чьи-то крепко прижали к себе, а дурманящий запах окутал меня. Мой подбородок приподняли, и я увидел лишь глаза напротив, которые сверкали как два огонька.

 — А ты без них милый, человечка, — прошептал голос Норинора, а его дыхание опалило мое лицо. Нахальные руки быстро прошлись по моему телу и остановились на моих нижних полушариях. — Да и то, что сейчас держу, мне нравится. Так и быть, ты станешь моей подстилкой.

 — Дважды аж два О, только подожди, когда шнурки поглажу и сделаю депиляцию тебе выше колена и ниже пупка. Убрал свои лапы, вампирёныш, — шипел я от негодования и оттолкнул опешившего вампира, который не удержался, почему-то, и стал заваливаться на спину, и я следом, потому что он продолжал держать меня.

Мы оба оказались на полу, он упал на спину, а я на него. Секунду мы не двигались, потом я почувствовал, как этот нехороший вампирёныш вновь начинает тискать меня и дышать мне в область шеи. Я опешил от нахлынувшего чувства, а когда тот, легонько покусывая шею, стал бормотать о каком-то запахе — отрезвел.