Киллер - это навсегда - [30]

Дома пистолеты пристроила в старый диван, пришлось повозиться, он же неразборный, сколочен на совесть. Немного посидела вспоминая старое, было немного грустно. Не живу здесь всего ничего, а запах и чувство жилого пропало. Тихонько выхожу из комнаты, закрываю и иду к выходу из квартиры. Прохожу мимо чуть приоткрытой соседской комнаты, случайно глянув в щель останавливаюсь, зрелище ещё то. Колька и дунька кулакова, плюс мои пропавшие трусики. Открываю дверь и пинком под зад отправляю мелкого извращенца в полёт.

— Ах ты гаденыш, я же тебя предупреждала! Как ты пробрался в мою комнату? Она же закрыта! — начала я заводится.

Парень вскочив с пола судорожно пытался натянуть штаны, но у него ничего не получалось. Во первых семейники скрутились, а во вторых мешали мои плавочки, которые он держал левой рукой. Картина была ещё та, красный как рак Колька со своим стоячим карандашом и я смотрящая на всё это непотребство.

— Как спрячешь свой писюн, приходи на кухню, там поговорим, — сказала и вышла из комнаты.

Может я бы и прошла мимо, дело житейское, молодое, но то что он шарился в моей комнате было плохо, там же у меня теперь лежит оружие и патроны. Замок менять однозначно, а вот что делать с мелким пакостником, не убивать же его в самом деле.

— Оля прости меня пожалуйста, я не был в твоей комнате. Стыдно сказать, но эти трусы не твои, они твоей подруги Кати. Она их утром постирала и повесила сушиться, а я случайно увидел. Проси что хочешь, только не позорь.

— Не трусы, а трусики, понятно? Мы с тобой договаривались, а ты опять за старое. Будешь должен ещё одну услугу, и даже не спрашивай какую. Катюша у меня врач, расскажу ей и она тебя вмиг кастрирует, таких как ты каждый день привозят, у неё рука не дрогнет. Уснешь на хирургическом столе целым, а проснешься в палате с дыркой между ног. Если ты не веришь, то могу при тебе ей позвонить, сам всё услышишь, — начала пугать я его.

В это время люди были доверчивые, верили всему, не все конечно, но многие. Главное говорить спокойно и серьёзно, предложить проверку, от которой сто пудов откажутся. Вот например Колька, он уже представил как я во всех подробностях буду рассказывать подруге, что он делал с её трусиками, так о каком недоверии может идти речь, сплошная паника.

Вообщем мы договорились, я молчу обо всем увиденном, а он становится на год моим рабом, фигурально конечно. Что ни попрошу должен исполнить, начнет с приборки вместо меня, когда подойдет моя очередь. Чтобы совсем не убивать парня морально, обещала червонец в месяц. Про так и не отданные трусики дипломатично промолчала, черт с ними, они же не мои. Вернее были моими, но я их на Катю одела, думала она забрала себе, а оно вон как получилось.

На улице стояла жара, лето всё же началось, пока шла не спеша домой съела три мороженых, вкуснотища! Не забыла про газировку, выпила целых четыре стакана, теперь здорово поджимало мочевой, в туалет хотелось очень сильно. На последних резервах терпелки добежала до квартиры, там под удивленный взгляд тети сразу на унитаз. Плохо быть девчонкой, долго терпеть невозможно, физиология такая. Вот ещё буквально минута и я бы описалась. В будущем это нужно учитывать, раньше берешь с собой бутылку, если ждешь цель несколько часов, а теперь как в горлышко попадать, воронку что ли с собой таскать. Представив как я на корточках сняв плавки пристраиваю к своей гладенькой воронку, меня разобрал смех. Вот сижу на унитазе и смеюсь, зрелище наверное ещё то..

— Ты чего это так радуешься, боялась до дома не успеть, на лестнице обмочится? Что у тебя сегодня с книгой получилось, взяли? — сквозь смех услышала я.

— Так ведь успела, почти сухая. А с моим величайшим произведением всё отлично, завтра договор с издательством подпишу и деньги получу. Вечером отметим, давай в хороший ресторан сходим.

— Дома отпразднуем, мала ещё по ресторанам таскаться. Много ли заплатят за твоё художество, вон Макар Ефремыч постоянно свои стихи в нашей газете печатает, а окромя грамоты и нет ничего. Позови Катюшу, посидим втроем, чай с тортиком или пирожными, можно с шоколадкой.

— Хорошо, Катерине позвоню, продукты сама куплю, одного тортика будет мало. Ты завтра на работе, после бери пару отгулов, в зоопарк сходим и на лодке покатаемся, такая погода замечательная. Договорились? Я же тебя люблю!

— Ох и лиса ты Оля. Как теперь отказать. Беру отгулы, может больше получится. Если выйдет неделя, давай в Ленинград махнем, там фонтаны в Петергофе красивые. Я была в командировке год назад, мельком видела, это просто чудо. Я тебя тоже люблю, — обнимая меня ответила тетушка.

На следующий день была в гостях у Волковых, сидели с хозяйкой на кухне, пили кофе, вернее я одна, Елизавета на диете. Муж трясется над ней, как будто она ваза хрустальная или тяжелобольная, боится за беременность. То что она в положении стало заметно, вроде и времени прошло всего ничего, а уже видно, во всяком случае мне. Через неделю она перебирается из города на дачу, там воздух чистый и вообще спокойно.

— Давай тебя проверю, узнаю как там маленькие, ложись на спину, — предложила я.