Киевская Русь: история и личности - [4]

Шрифт
Интервал

Анна могла выйти замуж только за христианина. В 988 году князь Владимир принял святое крещение с именем Василий. Свадьба с Анной окончательно повернула историю Руси в сторону великодержавности. Новая, простая и понятная христианская вера хорошо вписывалась в культурные требования «золотой эпохи труженика». Без особого труда смогла стать государственной идеологией — Русь не знает многочисленных мучеников, павших от руки язычников за веру. (Что интересно, в Европе подобная страна всего одна: Ирландия. Там язычество тоже сдалось почти без боя.) Язычников преследовали хоть и жестоко по меркам нашего времени, но для своей эпохи — вполне гуманно. Резни, подобной Варфоломеевской ночи, наша история тоже не знает. Владимир первый начал чеканить свою монету (самая дорогая была златник, за ней шёл сребреник, потом куна, ногата, резана и самая мелкая — вервица; на аверсе золотых и серебряных денег чеканилось изображение и имя князя, на монетах помельче — святые, на реверсе герб Киевских князей). А свои монеты — это не только финансовая устойчивость страны, теперь не зависящей от чужеземных динаров, но и показатель политической и экономической мощи средневековой державы. Не зря именно при Владимире столица расцветает, восстанавливаются и строятся многочисленные каменные и деревянные здания.

Киев вновь становится не только политическим, но и финансовым центром страны. Владимир нанёс смертельный удар родовым неписаным обычаям: заявил, что наследовать ему будут только законные сыновья от официального брака, а старший сын от пленной княжны Рогнеды прав не имеет — ибо рождён в блуде. Владимир с помощью дружинников-христиан окончательно усмирил амбиции войска, закончив «гвардейскую эпоху». Отныне и до конца существования дружина лишь инструмент, но не самостоятельная политическая сила. Именно при Владимире закрепляется римско-византийская модель государственной власти. Поместье (бенефиция) и служба чётко разделяются: земля и доход могли стать наградой, но привязывала к господину клятва верности. Источником власти и закона может быть только правитель.

Подводя итог правления Владимира Крестителя, хорошо вспомнить слова Иоанна Грозного: «Как человек я, может, и не очень свят — но как правитель хорош». Это была другая, жестокая эпоха. И нам, гуманным потомкам, сложно судить, насколько хорошим и праведным был князь Владимир. Несомненно одно: он сформировал сильное государство, которому остался всего небольшой шаг до превращения в сверхдержаву.

Очерк третий. Золотой век

Начало XI века выдалось относительно стабильное. Византия успешно подавила мятежи на окраинах, справилась с внутренними проблемами. Европа затихла, замерла, накапливая как хищник силы перед прыжком — в 1096 году начнётся Первый крестовый поход. Но пока на западе Евразии относительно мирно, бароны и горожане занимаются хозяйством, поднимают экономику. К слову, вполне успешно: уже к середине XI века этот расцвет соизволят заметить и Русь, и Византия (этим европейцы вообще неплохо обломают бока, когда ромеи попробуют вмешаться во внутренние дела Европы). А страны Восточной Европы, претендовавшие на роль центра европейской цивилизации, почувствуют, что у них появились конкуренты на западе, с которыми уже надо считаться. Относительно стабилен пока ещё халифат Абассидов, южная ветвь Великого Шёлкового пути через него вполне процветает и конкурирует с маршрутом Булгар/Киев. На другой стороне в Китае худо-бедно, но правит династия Сун, которая сумела на какое-то время частично обратить вспять процесс распада страны. В Японии — золотая осень эпохи Хэйан. С обеих сторон Великого шёлкового пути есть и производство товаров на продажу, есть и те, кто желает заморские товары иметь. Не зря примерно на эту эпоху приходится расцвет островной империи Шривиджайя (включала Суматру и часть нынешней Малайи и контролировала проливы, ведущие из Бенгальского залива и Андаманского моря в Тихий океан), которая претендовала на безраздельно владение морской торговлей Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока.

Именно в это время родился и вырос будущий Великий князь Ярослав Владимирович (Мудрый) (родился около 978 года). Судя по его дальнейшей биографии, характером и способностями он больше всех пошёл в отца. Умён, властолюбив, тщеславен, но без вредящей делу гордыни. Думаю, не в последнее очередь сыграло и образование. Хорошее для своего времени, а ещё христианское и значит во многом византийское. Ибо с приходом христианства новая удобная азбука быстро начала теснить бытовавшие до этого виды письменности (древненорвежские руны, а также предположительное древнее письмо — четы и резы). Учили, естественно, в первую очередь по Библии и монахи. Проповедовать же тогда ехали люди образованные, а уж Великий князь мог подобрать детям лучших из лучших педагогов. Именно от византийцев Ярослав наверняка и научился ждать и смирять натуру ради далеко идущих планов. А ещё Ярослав был очень силён — медведь на гербе города Ярославля появился в честь истории, когда будущий киевский князь в одиночку заломал медведя.

В молодости отец отдал ему в управлении Ростовскую землю, тогда окраину страны и довольно глухое место. Ярослав не только основал новый город в стратегически важном месте, но и мудрым управлением заложил основы грядущего процветания Ростово-Суздальской земли. Во многом благодаря Ярославу через сто лет город с гордостью начнут называть Ростовом Великим. Неудивительно, что примерно в 1012–1013 году в управление Ярослава отдали второй по важности город земли русской. Новгород.


Еще от автора Ярослав Маратович Васильев
Потерянная колония

Над всякого рода любителями «заглядывать в будущее» Николай всегда смеялся. Какое тут влияние Меркурия на Козерога — когда от «Дальнего-112» до Земли полторы сотни парсеков? Но вчера один из коллег уговорил всё-таки погадать на судьбу. Сложилась хиромантия в «трудности по службе»… И, что называется, накаркал…


Последний из могикан

Памяти Великой Отечественной…


Мастер искажений

Рагнар, старший ворон Легиона, которого зовут мечом человечества, живет в двадцать первом веке космической эры, ведущей отчет от старта Гагарина. Лена, мечтавшая полететь к звездам, – студентка из Москвы века двадцать первого от Рождества Христова. Их разделяла бездна времени. Они не могли встретиться, но встретились. И теперь им придется распутывать клубок звездных интриг, перепутанных судьбой и случаем.


Право на жизнь

Три года прошло с тех пор, как земляне оказались в новом мире, где правят меч и магия. Они сумели выжить и восстановить город, но спокойное время закончилось. Земляне должны отстоять перед остальным миром своё право жить так, как им хочется. А для этого — собрать у себя всех тех, кому тесен старый мир навсегда застывшего Средневековья. Тарья и Нэрсис — местные жительницы, которые попали к землянам… случайно? Или их дом и вправду здесь, среди небоскрёбов и машин, а не среди мечей и волшебников?


Возвращение к звёздам

Катастрофа отбросила человечество назад, раскидало по деградировавшим колониям. В галактике правят новые расы, которые не хотят ещё одного конкурента. Вербена сохранила высочайшие технологии эпохи расцвета, про неё пока никому не известно — но там живёт слишком мало народа, их не хватит на противостояние с Чужими. Зато можно внедрить своего человека на один из густо населённых отсталых миров, помочь ему добраться к вершинам власти. Проекту «попаданец» — старт. В галактике много народов — где человек, там победа!


Настоящее искусство

Император и его семейка доставили несколько крайне неприятных минут? Но вызвать мужчину на дуэль госпожа Ищейка Рианон не может… Что же, она найдёт способ отыграться.


Рекомендуем почитать
Заслон

«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.


За Кубанью

Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.


В индейских прериях и тылах мятежников

Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.