Кидонианка - [35]

— О да, я прекрасно помню. Ты тоже помнишь, Адам?

— Нас чуть не убили, — ответил аламарси.

— Дважды, — поддержал его землянин.

Ивар развел руками.

— А все потому, что ваши коллеги утаили кое-что важное из-за «секретности», — дополнил он. — Так что не вижу смысла в притворной вежливости. Более того — не понимаю, что вы тут забыли. Торвальдс нанял меня. Догадываюсь, что ваше Бюро помогает ему организовать восстание против землян — кто же еще, если не вы — но заявляться сюда в броне и с оружием было идиотской затеей. Если вас поймают, начнется еще одна Галактическая война. Так что передайте канцлеру, или кто там вас направил, что он или она — недоумок. Хорошего вечера.

Ивар козырнул и продолжил подъем.

— Ловко он тебя взгрел, — усмехнулась агент Эсора, когда подумала, что никто из команды Ивара уже не слышит.

— Да плевать, лишь бы работу свою сделал. Следи за ним и если что…

Дальше Розали не разобрала из-за топота шагов, но продолжение додумать было несложно.

— Кажется, они собираются тебя убить, — сказала она Ивару, когда тот показал ей каюту.

— Знаю, — с улыбкой ответил кидонианец. — А я собираюсь сделать то же самое с ними. В девяноста процентах случаев ничего в итоге не происходит, но, если что — будь готова.

И Розали снова пожалела, что покинула Холдрейг.

Михъельм, столица сектора Акулы

Орбита планеты, борт СРФ-991.201 «Егоза»

Путь от Агатона до Михъельма занял две недели, при том, что «Егоза» — одна из самых шустрых машин в СБК. По дороге еще пришлось подхватить Армана, нового начальника Евы. Она работала с ним однажды в Свободных мирах, но тогда он не произвел особого впечатления.

Говорят, это прозвище — на самом деле сокращение от «Ариман», имени одного из богов смерти в религии древних аламарси (странно, что их несколько). Якобы этот агент настолько крут, что способен устранить чиновника любого уровня на любой планете в галактике. Эсоре этот слух показался смешным: парень еще при первом знакомстве умудрился крупно облажаться и довериться не тем информаторам. В итоге Ева спасла ему жизнь, а потом доставила на Агатон в потайном отделении трюма. С тех пор прошло восемь лет, но Арман все еще был известен каждому криминальному барону Самборы и его головорезам. Может, для кого-то такая популярность признак больших заслуг, но с точки зрения Евы агент не должен быть знаменит среди тех, с кем ему предстоит сливаться на задании.

Несмотря на это, Бюро поставило его во главе операции на Михъельме — сильный ход. Наверное, другой слух вокруг личности Армана верный: он брат директора СБК. Точнее, это даже не слух, потому что они похожи как две капли воды, хоть и родились с разницей в двадцать лет. Видимо, выпросил у брата серьезную работу: зачесались руки сделать что-то по-настоящему важное, а не просидеть в штабе еще десяток лет.

А вот причину своего назначения Ева не поняла: почти все время службы она провела в Свободных мирах. Ликвидировала главарей бандитских шаек, находила схроны с оружием и наркотиками, помечала цели для бомбардировщиков и межпланетных ракет. Фактически, большая часть дней проходила либо с биноклем в кустах, либо в перестрелках с пиратами. То же самое делал агент Назиль, только он в основном прикрывал с воздуха, когда становилось слишком жарко.

А затем их внезапно перевели в «Департамент иностранных операций», чем переквалифицировали из коммандос в шпионов. Что именно СБК хочет провернуть на Михъельме? Если верить брифингу, требовалось просто не дать местным чиновникам нарушить договоренности с агатонцами о ходе революции. Обычно политика не включает в себя пальбу из рельс. Видимо, канцлер и сам не верил, что революция пройдет мирно, ожидал основательной заварушки.

Но одно дело пиратский сброд, а совсем другое — профессиональная армия. Пусть земляне давно растеряли свой военный потенциал, но три агента против миллионов космопехотинцев, даже плохо обученных, все равно не аргумент. Поэтому скорее всего домой агатонцы не вернутся даже в виде праха.

На подлете к Михъельму сделали остановку, чтобы посмотреть последние сводки, и по всему кораблю разнеслась ругань начальника. Оказалось, губернатора сектора Акулы арестовали на Земле и вменили ему госизмену — хорошее начало революции. Арман заперся в каюте и долго беседовал с канцлером Киндрейсом, а вышел с видом побитой собаки, хотя вины агентов здесь не было.

— За что тебя отчитывали? — спросила Эсора, когда он присоединился к ней в кают-компании.

— Не будем о грустном, — отмахнулся Арман. — Но зато я выяснил кое-что важное, — запястье Евы завибрировало — входящее сообщение. — Этот чертов Торвальдс знал, что его арестуют, и нанял фрилансеров, чтобы сбежать. В шахматы, видать, переиграл. Я разослал вам их личные дела, на всякий случай.

— Знал, а нам не сообщил?

— Именно. Видимо подумал, что мы захотим его устранить, чтобы замести следы.

— А мы захотим?

— Возможно. Если не удастся вытащить из тюрьмы, придется хотя бы отправить к праотцам, пока не взболтнул ничего лишнего… Этот парень был нашим ключом к Михъельму и всей Монархии. Он должен был стать лицом революции, объединить вокруг себя другие сектора и планеты. У него туча связей по всей стране и теперь, когда его повязали, эти люди слегка поднапряглись. Если они убегут в закат, а это скорее всего и случится, то никакого восстания не будет, и мы все разойдемся по домам… Двадцать лет работы псу под хвост. А уж если Монарх узнает, что Торвальдсу помогали мы и канцлер… боюсь даже представить, что начнется.