Кидала - [14]

Чески оказался в 13-м участке настолько же случайно, насколько случайными считаются все его удачные расследования. При всем великолепии его опыта работы, у детектива имелся недостаток, способный затмить все преимущества. Он до смерти боялся садиться за руль. Никакая сила не могла затолкнуть его на то место в полицейском «Форде», за которым располагается рулевое колесо. Чески знал наизусть все уложения, положения и инструкции, он применял их на практике молниеносно, как если бы сам был их автором, но запомнить порядок переезда регулируемого, а тем более нерегулируемого перекрестка было для него чем-то сродни игры на фортепиано, которой он учился в детстве шесть лет, да так и не научился. Без умения управлять автомобилем детектив по всеобщему признанию детективом не является. Поговаривали, что на экзамен по вождению в полицейской академии Чески пригласил своего брата-близнеца, жившего в ту пору в Цинциннатти, однако до сих пор это никто не мог ни подтвердить, ни опровергнуть.

Кросби приметил будущего детектива своего участка во время соревнований полицейских штата Нью-Йорк. Работавший в ту пору в Бронксе, Чески изнывал от бумажной работы, изводил своими неотразимыми шуточками коллег. На стене 23-го участка висел календарь, на котором было написано: «Пенсия Чески состоится через…» Под надписью был пришпилен кармашек, в который дежурный офицер вкладывал по утрам новый листок. Так, «8 лет 3 месяца и 12 дней» менялся на «8 лет 3 месяца и 11 дней» и так далее… Чески, к всеобщему неудовольствию, не обижался, напротив, правила игры принял, и вскоре участникам общего издевательства стало ясно, что издеваются не они, а над ними. Только через пару месяцев кто-то из офицеров заметил, что прежней надписи с упоминанием имени Чески больше нет, а существует другая, появление которой не было обнаружено сразу по причине одинакового шрифта и цвета.

«Она обещала дать мне через…»

Чески любил прессу, а в ней — политические заметки, потому что это был самый доступный способ поиздеваться над теми, над кем он еще вдоволь не наиздевался. А таковых оставалось все меньше и меньше.

— Уго Чавес зачастил в шоп-туры, — докладывал он, входя к дежурному офицеру, лицо которого при появлении Чески тускнело, а глаза становились несчастными. — Если верить Times, то он закупил у русских автоматы и истребители, а у Лукашенко — трактора… Как твоя жена и мои дети, Джордах?

Чески не любили все… Знали, что он презирает спиртное и гордится своим весом, однако никто не знал, что у него больное сердце, и он часто страдает бессонницей от одиночества. Его родители, опустившиеся старики, проживали на юге штата Мэн, и половину своего еженедельного жалованья он посылал им, точно зная, что семидесятилетние Боб и Шарлотта Чески их пропьют за два дня. Генри Чески был некрасивым мужчиной и знал это… Его жизнь была разделена на две половины, как делятся сутки на ночь и день. Ночью он страдал от того, что никому не нужен, а днем демонстрировал окружающим, что самый счастливый человек на свете. Больше всех Чески любил стариков, детей и женщин. И если старики и дети отвечали ему взаимной любовью, то женщины его сторонились, видя в этом толстяке животное, не способное ни на чувства, ни на благородные поступки.

Кросби приметил Чески на соревнованиях. От своего участка в Бронксе тогда еще сорокалетний Генри Чески должен был быстро и правильно допросить двух подозреваемых, дающих по одному и тому же факту разные показания. Поскольку вождение, стрельба и приемы самообороны лейтенанта Кросби не волновали, а главной задачей для него было найти и переманить на этой ярмарке профессионального мастерства толкового сыщика, Кросби все время проводил в импровизированных классах для допросов, где за подозреваемых выступали, дабы усложнить процесс соревнований, те же детективы.

Задача была проста и в то же время необычна. Двое офицеров полиции в штатском изображали убийц, забравшихся в дом и убивших хозяина. Они были задержаны спустя сутки, но в разных штатах. И теперь детектив, то есть экзаменуемый Чески, должен был добиться признательных показаний, совпадающих в деталях. Задача проста, если учесть, что просты исходные данные, но она практически невыполнима, если знать, что колоть придется двоих реальных копов. Конечный результат для жюри был неважен по причине того, что глупо было бы подозревать, что ни с того ни с сего статисты вдруг начнут давать одинаковые показания. Жюри оценивало сам процесс работы детектива, его умение правильно вести себя на допросе и анализировать факты.

Кросби был потрясен.

Чески рассадил подозреваемых по смежным кабинетам, а за прозрачной зеркальной стеной напротив за происходящим наблюдали около пяти десятков крупных полицейских чинов. Каждое слово они слышали, и каждый жест они видели на расстоянии трех метров от себя, однако двоим подметным копам слышать и видеть друг друга было невозможно.

По обыкновению сунув сигару в зубы, Чески прошел в кабинет одного из «подозреваемых» и под его насмешливым взглядом уселся на стул.

— Это правда, что в ночь на 22 августа этого года вы с Гарсиа были в сто первом доме на 22-й стрит?