Вдобавок вскоре меня повысили. Я стал одним из референтов начальника научно-технической разведки, подполковником в возрасте тридцати трех лет, что в КГБ считается большой удачей. Об этом попросил руководство КГБ мой отец, уходя в отставку. В КГБ существовал неписаный закон, согласно которому генерал-отставник, начиная от заместителя начальника главка, имел право обратиться к начальству с последней просьбой, и она, как правило, выполнялась.
Но за границу меня по-прежнему tie выпускали, а первое задание в качестве помощника было таким: придумать лозунг на тему «КГБ и перестройка», причем такой, чтобы было ясно: никакой перестройки в этом ведомстве нет и не предвидится. Я несколько часов бродил по лесу, набираясь вдохновения, и в конце концов нашел: «Перестройка для нас — это умение работать еще лучше, еще успешнее выполнять задания партии!» Позднее я встречал этот лозунг даже в докладах Крючкова…
Но перестройка все равно набирала темп. Наше ведомство, совсем недавно бывшее абсолютно всесильным, зашаталось. Участились побеги разведчиков за границу. Стала уклоняться от сотрудничества агентура внутри страны, и в первую очередь — церковная, наиболее чуткая к наступающим переменам. Священники теперь так говорили пристававшим к ним чекистам:
— Отстаньте! У вас своя работа, у нас — своя!..
Еще недавно они помыслить не смели о чем-либо подобном.
И наконец, в прессе стали появляться разоблачительные статьи о КГБ. Из них читатели вдруг узнали, что чекисты — это вовсе не люди с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками, как утверждал Дзержинский. КГБ утратил моральную поддержку общества и словно сказочный Змей-Горыныч, начал распадаться на куски.
В воздухе запахло переворотом. Мы, конечно, не знали, что путч произойдет именно в августе 1991 года, но чувствовали, что он завершится репрессиями, в которых нам, пусть даже косвенно, придется участвовать. И тогда та часть чекистов, которая перешла на позиции демократии и либерализма, — меньшая, между прочим! — ушла из разведки. Среди этих людей был и я.
— Да, вам надо уходить! — согласились начальники. — Вы не наш человек, теперь это очевидно!..
Вскоре я распрощался с Лубянкой и полной грудью вдохнул воздух свободы.
Буквально на следующий день я начал писать эту книгу. В 1994 году она была опубликована в Токио, в издательстве «Дзидзи пресс», и наделала много шума. Но я продолжат дополнять рукопись этой книги, включив в нее сведения о деятельности КГБ и внутри нашей страны. Сейчас я представляю ее на суд российского читателя.
