КГБ играет в шахматы - [3]

Я слышал от Спасского, что его неудача в знаменитом матче на первенство мира с Бобби Фишером отчасти объяснялась бездарным руководством партии и КГБ, опекой, навязанной ему и его сотрудникам во время подготовки к матчу. «Они разрушили меня», — описал свои ощущения Спасский.

Активную борьбу со Спасским КГБ вел в период, когда Борис решил жениться на сотруднице французского посольства в Москве Марине и позже, когда он стремился уехать к ней во Францию. К этому времени относятся описанные в книге мерзкие, к счастью безуспешные, попытки заразить белье француженки спорами венерической болезни.

Спасский опасался, как он рассказывал мне, что борьба с системой несет ему гибель, и только энергичная и действенная помощь западногерманского сталелитейного магната и покровителя шахмат Эгона Эвертса позволила Спасскому в конце концов покинуть СССР.

Один из главных героев очерка — двенадцатый чемпион мира Анатолий Карпов. О сотрудничестве Карпова с КГБ можно было подозревать и до написания данной книги. Теперь мы знаем даже агентурную кличку двенадцатого чемпиона мира — Рауль.

Обладающий сильным интеллектом, великий игрок и великий манипулятор, Карпов превосходно использовал возможности, открывшиеся перед ним как агентом КГБ. Одних шахматистов он заставил идти к себе в помощники. Так, Талю, как мне рассказывали общие знакомые, было объяснено, что после доноса, который написал на него Петросян, ему в очередной раз закроют выезд за границу, и единственный способ «отмыться» и сохранить возможность играть — это пойти в тренеры к «любимцу советского народа, партии и КГБ» Анатолию Карпову. Интересно, существовал ли в действительности донос Петросяна?

Впрочем, многие крупные шахматисты и сами охотно шли в тренеры к Карпову, поскольку тот владел самой ценной для шахматистов валютой — распределением поездок на международные турниры. Мне менеджер Карпова Александр Бах в июне 1979 года от имени чемпиона мира предлагал, если я заберу назад прошение об эмиграции, участие той же осенью в самом престижном турнире тех лет — в Тилбурге (Голландия). Так как других возможностей использовать меня «для пользы дела» не представилось, на долгие семь лет меня просто отправили «в отказ». Правда, как становится ясно из настоящей книги, только первые три с половиной года меня и мою жену не выпускали «для пользы дела». Следующие три с половиной года мы сидели «в отказе», так как Карпов обиделся, что мы заступились за сына Виктора Корчного — Игоря, ни за что посаженного в тюрьму в качестве заложника.

Интересна история создания статуса Карпова как единственного защитника советского отечества. После первого матча Корчного с Карповым в Москве осенью 1974 года Корчного затравили в прессе и лишили почетного звания Заслуженный мастер спорта. Ему снизили стипендию и на время закрыли выезд за границу. Потом Корчного выпустили для участия в заграничном турнире. И когда Корчной из поездки не вернулся, у советской родины остался лишь один советский претендент на звание чемпиона мира, заручившийся всесторонней помощью партии и КГБ, — Анатолий Карпов. Было ли это результатом блестяще разыгранной комбинации или счастливым для Карпова стечением обстоятельств, нам может рассказать лишь сам бывший чемпион мира Карпов. Хотя зачем ему это нам рассказывать?

По такому же сценарию развивались отношения Карпова с его следующим соперником, еще одним героем этой книги — тринадцатым чемпионом мира Гарри Каспаровым. Почему Каспаров не бежал из Советского Союза после срыва КГБ его матча с Корчным летом 1983 года и своей фактической дисквалификации? Почему он не сделал этого после того, как против нескольких его помощников были выдвинуты обвинения в шпионаже, инспирированные КГБ, когда Карпову становилась известной информация, могущая, по его мнению, быть полученной только агентурным путем, т. е. через КГБ, я не знаю.

О дисквалификации Каспарова… Каспаров в своем многотомнике о чемпионах мира описывает, как Карпов пригласил его к себе домой и уговорил его, тогда еще неопытного, согласиться со срывом своего матча с Корчным. За это Каспарову было обещано, что советская федерация скорее расколет ФИДЕ, чем даст его в обиду. После дисквалификации Каспарова эти обещания были забыты.

О шпионах и агентах… В шахматном мире обсуждалась и ставилась под сомнение оправданность обвинений, выдвигавшихся Каспаровым. После прочтения настоящего очерка становится ясным, что кроме прямого шпионажа могли быть использованы и прослушивание, и «проникновение Д», и «проникновение Т», и наружное наблюдение, и кто его знает что еще. Хотя мог использоваться, конечно же, и прямой шпионаж, т. е. агенты.

Борьба между Карповым и Каспаровым велась на двух полях сражения — на шахматной доске и среди высокого начальства, определявшего жизнь и жизнедеятельность советских людей. Здесь выделяются два события великого противостояния этих не менее великих шахматистов — организованная дисквалификация Каспарова на его матче с Корчным в 1983 году с последующим удивительным спасением этого матча, и скандальное прекращение первого матча на первенство мира между Карповым и Каспаровым в 1984 году в Москве. Какие силы были задействованы в подковерной борьбе двух великих шахматистов, кто принимал судьбоносные решения в этой борьбе? По моей версии, некоторые из этих решений принимались людьми из Политбюро ЦК КПСС. В книге «КГБ играет в шахматы» утверждается, что решения принимались в КГБ. Судя по тому, с какой легкостью работники госбезопасности вскоре сменили функционеров коммунистической партии в руководстве России, возможно, что уже и тогда все решал КГБ. И значит, правы авторы очерка. Точно мы это узнаем, когда какой-нибудь бывший член Политбюро того времени, скажем Михаил Горбачев, уедет на Запад и опубликует здесь свои воспоминания.