Кэтлоу - [35]

Несмотря на возражения Рекальде, Бен Кауэн поселился в гостинице «Аркадия». У молодого человека в городе было множество родственников, именно у них он и остановился, и сейчас они все вместе выхаживали его. Но Бену нужно было быть в гуще событий, в таком месте, где он мог бы видеть и слышать все, что происходит в городе, и, коли потребуется, вмешаться в ход событий, не нарушая правил приличия и покоя жителей.

Наконец последний мексиканец убрался из кантины, и хозяин выжидательно взглянул на Кауэна, надеясь в душе, что и тот вскоре уйдет. Бен одним глотком прикончил пиво, поколебался немного, потом все же приказал принести еще одну бутылку и вышел на улицу, щедро залитую лучами послеполуденного солнца.

Эрмосильо, крохотный мексиканский городок с населением не более пятнадцати тысяч, раскинулся в живописном местечке на берегу Рио-Сонора, утопая в цветущих апельсиновых рощах и огромных садах. Город окружали разноцветные заплаты засеянных пшеницей полей, радующих глаз сочной зеленью. В этот час улицы города словно вымерли, и Кауэн грустно вздохнул, вспоминая стройных, словно статуэтки, грациозных мексиканочек Соноры. Он еще не видел женщин красивее, чем в здешних местах.

Бен замешкался в тени огромных старых деревьев на Плаза. Укрывшись под ними, он мог остаться незамеченным тем человеком, что в эту минуту неожиданно выскочил из-за деревянных дверей какого-то дома, выходящего на боковую улочку.

Оказавшись на улице, человек искоса бросил настороженный взгляд по сторонам и поторопился исчезнуть. Похоже, он был уверен, что в этот час вряд ли кто обратит на него внимание. Поэтому-то он и не заметил Бена Кауэна, который притаился в густой тени всего в каких-то пятидесяти ярдах от него.

Это был Боб Келехер, один из тех, кто был вместе с Кэтлоу и чей след Кауэн заметил, пускаясь в погоню. Они были вместе с того самого дня, когда Кэтлоу пристрелил Меркера.

Нечего было и думать проследить Келехера, который торопливо шагал по пустым, словно вымершим улочкам Эрмосильо. Он бы тут же обнаружил Кауэна, о присутствии которого в городе бандиты, вполне вероятно, еще не догадывались. Скорее всего, это лишь вспугнуло бы бандитов и заставило их сменить убежище.

В доме, откуда так стремительно вышел Келехер, окна были плотно прикрыты ставнями, а дверь заперта, но Бен Кауэн, который уже не первый день кружил по городу, припомнил, что в этом здании находятся шорная мастерская и лавка. Как и Мосс Бартон, хозяин торговал седлами собственного изготовления, изящными плетеными уздечками, сапогами ручной работы и разными мелочами, которые шил, сидя на виду у прохожих, а дверь в лавку всегда была открыта настежь, когда торговля шла бойко.

Бен припомнил, что задний угол мастерской был украшен целым занавесом из поводьев, уздечек и ременных плетей и хлыстов, которые свешивались с огромного крюка в стене, почти под потолком. За этой своеобразной шторой можно было бы спрятать все, что угодно. Напротив, в другом углу мастерской, была крохотная дверь, которая вела в жилые комнаты. Но сейчас, с плотно закрытыми ставнями, с запертой дверью, лавка производила довольно странное впечатление.

Может быть, Келехер случайно заглянул сюда? Или этот дом стал тайным прибежищем для всех членов банды? А может быть, в нем укрылся только кое-кто из бандитов?

Отделившись от стены, к которой он прижался, ожидая, пока Келехер отойдет подальше, Кауэн неторопливо зашагал к следующей улице. Оглядев ее, он удовлетворенно хмыкнул: если не считать громоздких ворот, достаточных, чтобы в них проехал фургон, улица представляла собой одну сплошную стену. Он двинулся вперед и, подойдя к воротам, осторожно заглянул в щель. Перед ним был мощеный дворик, посреди которого сиротливо притулился всеми забытый старозаветный экипаж, оглобли его с унылой безнадежностью уткнулись в землю. Судя по характерному запаху, постройка напротив ворот была, по всей вероятности, конюшней. Бену удалось разглядеть краешек задней стены того самого дома, где жил шорник. К его разочарованию, стена оказалась глухой, лишь под самой крышей примостилось крохотное окошко, но и оно было плотно прикрыто ставнями.

Направившись дальше, Бен убедился, что в доме нет выходов, кроме тех двух, которые он уже видел. Один из них — на улицу через двери лавчонки, а другой вел к воротам позади дома.

Кауэн вернулся на Плаза и устроился на скамье выкурить сигару и спокойно все обдумать. С того места, где он сидел, ему была хорошо видна улица, на которую выходили окна лавочки. Через мгновение он случайно обратил внимание на дом, который стоял как раз напротив.

Из окон на втором этаже были хорошо видны шорная мастерская и лавка. У него появилась мысль снять комнату в этом доме, если бы такая нашлась, но он тут же отбросил ее, ведь даже если пробираться в дом через заднюю дверь, все равно его приход и уход вряд ли останутся незамеченными — к тому же он все еще и сам до конца не верил, что наткнулся на убежище Кэтлоу.

Сиеста уже почти прошла, когда вдруг на улице появился не кто иной, как Рио Брай, и толкнул дверь в дом, из которого часом раньше выскользнул Келехер. Понемногу улицы заполнились людьми… Прошло совсем немного времени, и ставни над лавкой распахнулись. Жизнь закипела. Бен Кауэн закурил вторую сигару и откинулся в тень, лениво изучая газету.