Кесарево сечение - [3]

– Вполне, и даже более того, – сказал я.

– Вот именно, – Гиря ухмыльнулся. – Итак?

– Автор – технарь, возможно математик.

– Но не богослов?

– Нет… Богослов?.. Да нет, он… Вряд ли.

– Ты смотри.., – пробормотал Гиря. А почему математик?

– Подход к изложению – аксиоматический.

– Что еще можешь сказать?

– Стиль мышления – логический.

– Скорее уж мистический. Где ты тут усмотрел логику?

– Автор строит концепцию Бога, стараясь избавить ее от противоречий и согласуя с тем, что мы наблюдаем в реальности.

– Но в реальности мы никакого Бога не наблюдаем.

– Это – как посмотреть, – сказал я многозначительно. – Вам же русским языком сказано, что Господь – это процесс. А в реальности мы всякие процесы наблюдаем. Выбирайте.

– Ну, хорошо, – покладисто согласился Гиря. – А что-нибудь относительно характера, личности и темперамента автора?

– Склонен к самоанализу. Не импульсивен. Не самолюбив.

– А это еще почему?

– Самолюбивые, обычно, ставят себя в центр любых рассуждений.

– Хм… Пожалуй. Что еще?

– Пол, безусловно, мужской. И почерк, и стиль изложения. Отсутствие эмоций. Вообще, человек, много переживший. Знаете, к размышлениям о Боге обычно приступают после тщательного изучения действительности. Это мне говорили специалисты.

– Что, есть такие?

– Да, когда учился, мне попадались.

– Ну-ну… Что-нибудь еще?

– Все, пожалуй. Вообще, материал слишком ограничен, чтобы делать далеко идущие выводы относительно личности автора.

– Но кое-что есть, – произнес Гиря удовлетворенно. – Теперь такой вопрос. Как ты думаешь, что было вначале, и чем все закончилось? Вообще, что это такое?

– Эссе, – сказал я.

– А зачем? Для чего? Вот если бы ты взялся за такое дело, что бы тебя на это могло подвигнуть?

– Меня? – Я пожал плечами. – Я вообще с трудом могу представить себя всерьез рассуждающим о Боге.

– Но ведь ты по образованию математик. И его в этом подозреваешь. Он же – может.

– Вероятно, приспичило.

Гиря испытующе на меня посмотрел.

– Но это всерьез?

– Думаю, да, – сказал я твердо. – На шутку не тянет.

– И все-таки, зачем? Напрягись. Какую цель ставил автор? Хоть что-нибудь.

– Ну-у.., – я задумался. – Если хоть что-нибудь, тогда вот. Автор пытался придумать Бога. Например, изобретал новую религию. Пойдет?

– Придумать? – Гиря посмотрел на меня уважительно. – Да, Глеб, а ведь котел у тебя варит лучше моего. Масштабно мыслишь (это была любимая его похвала). Я, например, решил, что… Впрочем, не важно.

– Благодарю за комплимент, Петр Янович, но все же?

– Я думал, что он излагает воззрения какого-нибудь, – он покрутил пальцами, – какого-нибудь Фомы Аквинского.

– Нет, – я пожал плечами. – Если речь идет о классических религиях, то все написанное им в корне противоречит. У классиков бог всегда персонифицирован и антропоморфен. Ибо "по образу и подобию"…

– А у не очень классиков как на этот счет?

– У этих – тоже противоречит. Разве что в индуизме или у китайцев… Нет, не то.

– То-то и оно, что не то. Я, правда, не знаток, но и мне показалось, что этот его Бог слишком уж… Хоть сейчас бери и пользуйся. Стало быть так, заголовок: "Конструкция Бога всемогущего и всеведущего для реконструкции бытия, с целью его упорядочения и придания большего смысла". И далее – по тексту. Или, скажем: "Бог. Технические условия на разработку". А в конце следует: "Принципы, положенные в основу данной разработки позволят усилить мотивацию бытия молекулярных комплексов типа Homo Sapiens, и увеличить коэффициент полезного действия указанных комплексов в…надцать раз". Так, примерно.

– Ну, это, наверное, перебор, – сказал я неуверенно.

– Перебор… А писать трактаты про бога – не перебор? – пробурчал Гиря, и принялся листать папку дальше. – Тогда вот еще один текст. Ознакомься на тех же условиях.

Я взял листы. Почерк был тот же, и снова ни начала, ни конца. Вот что там было написано:

"…глобальных перспектив развития цивилизации.

Следует выделить два аспекта. Первый: принципиальная ограниченность ресурсов сырья и энергии, которыми располагает земная цивилизация. И второй: теперь уже доказанная возможность и неизбежность интеллектуальной и физиологической дифференциации вида Homo Sapiens на подвиды.

Последнее, фактически, означает появление в пределах Солнечной системы новых видов разумных существ, значительно отличающихся от уже существующего вида по разным параметрам. Возникающая ситуация чрезвычайно опасна с точки зрения перспектив развития разумной жизни, как таковой, из-за возможной конфронтации видов, поскольку жизненное пространство и ресурсы принципиально ограничены. Единственный путь если не избежать этого, то хотя бы смягчить назревающий конфликт, – поиск возможностей разомкнуть Солнечную систему, то есть, обеспечение экспансии разумной жизни за ее пределы".

– Обалдеть, – невольно пробормотал я, прочитав данный пассаж.

– Ты читай, читай! – возбудился Гиря. – В конце еще не так обалдеешь.

Я продолжил чтение.

"Следует отметить, что речь идет именно об экспансии, ставящей своей целью не просто достижение близлежащих звездных систем, исследование планет и пр., но заселение этих систем разумными существами антропоидного типа…".