Кэрри - [13]

Явление часто путают с действием полтергейстов, что означает «игривые духи». Надо заметить, что полтергейсты — это астральные создания, существование которых по-прежнему не доказано, в то время как телекинез считается проявлением деятельности мозга, имеющим, возможно, электрохимическую природу…

Когда игры на заднем сиденье «форда» модели 63-го года, что принадлежал Томми Россу, закончились, и Сью Снелл неторопливо приводили свою одежду в порядок, ее мысли снова вернулись к Керри Уайт.

Наступил вечер пятницы, и Томми (сидя со спущенными штанами, он все еще глядел задумчиво в заднее окно — картина одновременно и комичная, и как-то странно умилительная) пригласил ее в боулинг. Разумеется, для них обоих это было лишь предлогом; ни о чем другом, кроме секса, они и не думали.

Сью встречалась с Томми более-менее постоянно еще с октября (шел май), но близки они были всего две недели. Семь раз, поправила она себя. Сегодня — седьмой. Пока еще не бог весть какой праздник, но что-то все-таки уже получается.

В первый раз было ужасно больно. Ее самые близкие подружки, Элен Шайрс и Джин Голт, уже делали Это, и обе уверяли, что больно будет лишь чуть-чуть — как укол — а потом, мол, начнется сплошной рай. Однако в первый раз Сью чувствовала себя так, словно ее пробивают рукояткой мотыги. Позже Томми признался немного смущенно, что тоже неправильно надел резинку.

Сегодня она лишь во второй раз начала ощущать нечто похожее на удовольствие, но тут все кончилось. Томми держался как мог, но потом вдруг раз… и все кончилось. В общем, много суеты, а тепла всего ничего.

После ее охватила грусть, и в таком вот настроении вспомнилась Кэрри. Волна стыда накрыла ее именно в тот момент, когда душа осталась без привычной защиты, и, оторвавшись от вида на Брикярд-хилл, Томми обнаружил, что она плачет.

— Эй, — произнес он встревоженно и неуклюже обнял. — Эй, ты что?

— Ничего, все в порядке, — сказала она, всхлипывая. — Это не из-за тебя. Просто я сегодня сделала что-то не очень хорошее и вдруг об этом вспомнила.

— Что такое? — спросил он, нежно поглаживая ее шею.

Неожиданно для себя Сью пустилась рассказывать ему об утреннем происшествии, и ей с трудом верилось, что это говорит она сама. Если уж смотреть фактам в лицо, она позволила Томми сделать это, потому что

(влюблена в него? увлечена? Не важно — результат тот же самый)

и рассказывать ему о том, как она участвовала утром в гадком издевательстве, едва ли лучший способ привязать к себе парня. А Томми, помимо всего прочего, популярен. Она сама всю жизнь жила с этим определением, и ей практически предначертано было влюбиться в кого-то столь же популярного. Их почти наверняка выберут королем и королевой выпускного бала, а старший класс уже назначил их «лучшей парой» для школьного ежегодника. Они стали чем-то вроде неизменно светящейся звезды на изменчивом небосклоне школьных взаимоотношений, общепризнанными Ромео и Джульеттой. И почему-то ей вдруг подумалось в порыве горечи и презрения, что в каждой средней школе каждого провинциального городка белой Америки есть точно такая же пара, как они.

Заполучив то, о чем она всегда мечтала, — ощущение принадлежности, уверенности, статуса — Сью обнаружила, что вместе с ним, словно противная, пугающая родственница приходит тревога. Она совсем не так все это себе представляла. Оказывается, за их теплым, уютным кругом света топчутся какие— то темные тени. Например, мысли о том, что она позволила ему вы…ть ее

(тебе непременно нужно сказать об этом такими словами? да сейчас нужно)

просто потому что он популярен. Или тот факт, что им удобно ходить в обнимку. Или то, что, глядя на их отражение в витрине, она может думать: «Вот идет красивая пара». Сью была уверена,

(или только надеялась?)

что у нее хватит сил не поддаться безвольно благодушным ожиданиям родителей, друзей и даже своим собственным. Но вот случилась сегодня эта чертовщина в душевой, и она участвовала наравне со всеми и вместе со всеми кричала — визгливо, жестоко, радостно. Фраза, которой она старательно избегала, — Быть Как Все, в инфинитиве — рождала в воображении множество жалких картин: волосы в бигуди, или долгие часы за гладильной доской перед бестолково мелькающей в телевизоре рекламой, пока муженек «надрывается» в каком-то безликом офисе; вступление в Ассоциацию родителей и преподавателей, а затем, когда доход вырастет до солидной пятизначной суммы, в загородный клуб; бесконечные пилюли в желтых круглых оболочках, чтобы как можно дольше сохранить прежние девичьи размеры и как можно дольше уберечься от вторжения маленьких противных чужаков, которые гадят в ползунки и истошно зовут на помощь в два часа ночи; отчаянная борьба за Чистый Город без ниггеров, плечом к плечу с Терри Смит (Мисс-Картофельный-Цвет-75) и Викки Джонс (Вице—президент Женской лиги) с плакатами, петициями и слегка усталыми улыбками…

Кэрри, чертова Кэрри, все из-за нее. Может быть, раньше до Сью и доносились далекие, слабые отзвуки шагов за их освещенным кругом, но сегодня, прослушав свой собственный неуютный рассказ о подлости, она увидела вдруг все эти тени и их желтые глаза, светящиеся как фонари в ночи.